Ангел тени - [12]

— О’кей, — Кира развернулась, — пошли назад. Ей тоже было не по себе.

— Почему? — спросил Крис. — Давайте немного пошарим в домах. Что, собственно, может случиться?

— Шарь сам в домах, — откликнулся Нильс. — Мы ждем тебя в самолете.

Лиза, разрывавшаяся между своим собственным желанием исчезнуть отсюда и стремлением остаться вместе с Крисом, предложила компромисс:

— Ну, мы можем еще немного пройтись — до самой высокой точки деревни, а оттуда повернуть назад.

Кира кивнула:

— Кто знает, может быть, оттуда, сверху, мы увидим что-то интересное.

Крис улыбнулся Лизе. Теплая дрожь прошла по ее телу. Да, ради этой улыбки стоило остаться, пусть бы даже здесь появился дьявол собственной персоной.

Хотя Нильс не переставал ворчать, четверка продолжила подъем по узким переулкам. Вновь и вновь свет фонариков выхватывал из темноты что-то неожиданное, нагонявшее страх: искривленное растение, стоящее в горшке рядом с дверью дома, велосипедную раму, лежащую на земле, разветвленную антенну, когда-то рухнувшую в переулок с одной из крыш.

Наконец они добрались до самой высокой точки деревни, маленькой полукруглой площадки, прилегавшей к дому, который был больше остальных. Похоже, нечто вроде ратуши.

Кто-то ожидал их.

— Привет вам, — прозвучал из темноты мягкий голос.

Четыре луча света мгновенно устремились в том направлении, откуда прозвучали слова. Четыре луча выхватили из тьмы и окружили тонкую фигуру.

— Я знал, что вы придете, — сказал молодой человек.

Он был в длинном черном плаще, спадавшем с плеч широкими складками. Рукава плаща развевались, и только белые кончики пальцев выглядывали из них. Волосы человека, такие же черные, как его плащ и как ночь, окружавшая их, падали на плечи. Это был тот самый человек, который спас их от падения. Ему все они были обязаны жизнью. И все-таки в этот момент, в этом призрачном месте, он очень напугал детей.

Казалось, незнакомец понимал, как он действовал на ребят.

— Не бойтесь, — проговорил он. Его голос все еще оставался тихим и полным кротости, он совсем не соответствовал тому, кто не на жизнь, а на смерть боролся с себе подобными на крыле мчавшегося самолета.

Кира сглотнула.

— Кто ты?

— Меня зовут Азахиил, — ответил он и сделал два медленных шага к ребятам.

Теперь между ним и друзьями было около четырех метров.

— Это ведь не греческое имя, не так ли? — недоверчиво спросил Крис.

— Это древнееврейское… или нет, не так, — Азахиил улыбнулся, хотя все равно казался печальным. — Но древнееврейский, пожалуй, ближе всего к тому языку, из которого происходит мое имя.

— Ты здесь живешь? — полюбопытствовала Кира.

— Нет. Не здесь и не где-либо еще. Повсюду и нигде.

Друзья украдкой обменялись взглядами. Лиза посмотрела на свое предплечье, но Печати по-прежнему оставались невидимыми.

— Отлично, — решительно сказал Крис, — теперь мы знаем, как тебя зовут. Мы знаем также, что ты помог нам там, наверху. Но мы…

— Вы хотите знать, почему я здесь, — прервал его Азахиил. — И что меня интересует в вас, не так ли?

— Да, — ответила Кира.

Прежде чем незнакомец успел сказать хоть что-нибудь, Лиза пробормотала, погруженная в свои мысли:

— Азахиил… Звучит как-то библейски.

— К сожалению, нет, — ухмыльнулся Азахиил. — Я прочитал весь текст Библии дважды, но мое имя они замолчали. — Он пожал плечами. — Ничего страшного, это не главное.

Они все еще не понимали ни слова из того, что он говорил. Почему, черт возьми, его имя должно упоминаться в Библии? Лиза почувствовала, как колени ее стали подгибаться, когда она принялась думать о том, что, собственно, могли бы означать его слова.

— Я херувим, — сказал Азахиил. — Ангел Господень. Или лучше сказать, я был одним из них до тех пор, пока Он не изгнал меня из их рядов.

Молчание. Никто не проронил ни слова.

Ребята были носителями Семи Печатей. Они знали о сути сверхъестественного больше, чем большинство других людей. И они верили в это, хотели они того или нет.

Но ангел?

Кира кашлянула.

— Ты на полном серьезе хочешь сказать, что ты — падший ангел?

— Ты знаешь нашу историю? — спросил Азахиил. И снова его голос звучал подавленно, словно он был в плену бесконечной печали.

Кира пожала плечами и повторила все, что она когда-нибудь слышала на уроках закона Божьего.

— Так вот, Бог в начале времен низверг некоторых из своих ангелов с неба за их грехи. Они упали на землю и стали демонами. Один из них, Сатанаил, собрал других вокруг себя и объявил себя их господином. Так возникли ад и дьявол.

Азахиил отбросил со лба черную прядь волос — чересчур показной жест для того, кто называет себя ангелом во плоти.

— Это было так и все-таки совершенно по-другому, — объяснил он. — Мы, ангелы, были первыми творениями, которые создал Бог. Все мы были преданы Ему. А потом, в один прекрасный день, Он послал двести из нас на Землю, чтобы по Его велению творить добро. Здесь мы изучили жизнь людей, их красоту, их творческую силу, их… чувства. Мы узнали любовь, и счастье, и многое другое из того, что раньше было нам чуждо. Мы познакомились с вашими женщинами и познали вкус греха. Господь разгневался на это и отверг нас. Более того, Он послал своего архангела Михаила во главе небесного войска, чтобы уничтожить нас. Началась война, которой не было ни до, ни после этого. В битвах, слишком ужасных, чтобы я мог описать их вам, мы в конце концов потерпели поражение. Те из нас, кто остался в живых, были осуждены вечно скитаться по земле, уподобясь людям и в то же время будучи отделенными от вас нашей природой. Сатанаил был нашим вождем в войне против войска Михаила, он остался им и после того, как произошла последняя битва, по крайней мере для большинства из нас. Сатанаил стал владыкой ада, прародителем всего злого, а многие из нас — его демонами. Но я и еще кое-кто отреклись от него и с тех пор странствуем по миру, одинокие и потерянные, гонимые как небесным воинством, так и адскими ордами Сатанаила.