Ангел-пророк - [53]

— Счастливые, — позавидовал Дмитрий. — Самому охота прямо сейчас стакан хватануть. Тут и так все на нервах. Ты сам, Антон, если чего вспомнишь, так сразу звони. Я телефон держу наготове. Ты даже если посчитаешь свою информацию полной ерундой, бредом ночи, то все равно звони, а мы сами будем уже ее обрабатывать. А уж потом по окончанию все расскажу с максимальными подробностями. Ну, пока. Тут, как раз, мои саперы подъехали. Успеха вам. Точнее, всем нам!

— К черту! — совсем не к месту прокричал в ответ Вадим, а потом, когда услыхал щелчок отключения телефона, расхохотался. — Нас всех надо был посылать к черту. Нам всем успеха пожелали, вот туда и пойдем. А получилось как классно, а! И нашли быстро в том месте, что ты указал, и мы в дураках не оказались. Даже, наоборот, в шоколаде. Нет, я считаю, что за такую полезную информацию приличную премию попросить можно. Не дом престарелых или какой-нибудь собесовский закуток, а бизнес центр спасли. Как само здание, так и такую прорву народа. Там все вокруг у них богато. Вот за это спасение и просите столько, чтобы чуток хотя бы на своей пенсии пожить в радости и в изобилии, а не дожидаться своего числа в собесе. Обязаны.

— У меня и так приличная пенсия, — хмуро ответил Антон, напряженно потеря виски, словно хотел их вдавить внутрь черепной коробки. Что-то ему очень не нравилось во всей этой операции, а конкретизировать мозги не желали. Зря, наверное, они уже начали праздновать победу.

— Голова разболелась, что ли? — посочувствовал Вадим, пододвигая к нему стакан, чуть менее чем на треть наполненный коньяком. — Ты хлебни, оно и пройдет. Сразу отпустит. Конечно, напряжение мы пережили колоссальное. Ведь во всех случаях, как при нашей удачи, так и при ошибке, мысли все равно витали сумбурные. А ведь как ты точно место указал, а? Это их спасло и облегчило им работу.

— Нет, голова в порядке, вроде, как бы и хорошо и сумбурно, словно некий червяк забрался под шкуру и свербит.

— А вид такой, словно раскалывается она у тебя на куски. Ты все равно выпей, оно и полегчает.

— Не то, совсем не то меня тревожит, — неожиданно испуганно прошептал Антон. — Если сон пророческий, так не может в нем быть лишнего ничего, даже запятой. И не зря вдалбливались эти слова, ох, не зря, со смыслом каким-то, да понять не могу. Вот вы сами поразмышляйте: как будто абсолютно ни к чему, а этак настойчиво прокричало с повторением и с неким нажимом. Ведь не для приправы всего того увиденного кошмара и для прелести сновидения?

— Ну, и что это за такие слова, что весь прямо какой-то перенапрягся, словно перепуганный и растерянный? Говори уже.

— А почему мне ничего не рассказал сразу? — возмутилась Лена и пристально, с требованием открытости и полноты информации, уставилась на мужа. — Кажется, договорились же, что не упускаем никаких мелочей. Хотя бы и белиберда несусветная. Вдруг в этой чуши основное зерно и упрятано? Вдруг самое главное как раз вот в таких мелочах? А ну-ка, вспоминай скорее!

— Чего вспоминать-то, если я ничего и не забывал. Просто и в самом деле, как ты говоришь, что сплошная белиберда. Вот потому при рассказе я ее и пропустил, — виновато оправдывался Антон, но коньяк отпил из бокала. — Я ведь уже почти проснулся. А мне оно словно в вдогонку, но уже из другой оперы, долдонит, да долдонит, словно упустили, а потом поспешили докричаться.

— Ну, не тяни ты так, как жвачку пережеванную, какие слова кричали тебе вдогонку просыпания? — торопила его Лена. — Там люди на пороховой бочке сидят, а он здесь, как красна девица, ломается. Если нечто эротическое, то, так уж и быть, пропущу мимо ушей, словно меня не касается. Заранее прощаю.

— Лягушка-ловушка! Лягушка-ловушка! Лягушка-ловушка! Точно так вот три или два раза и повторили, — скороговоркой проговорил Антон, чтобы долго его не пытали, в особенности жена. А то он долго, как мужественный партизан, скрывать секреты не умеет. Но про первую половину сна все равно рассказывать не хотелось. Пусть эти влюбленности останутся его личной тайной.

— Тьфу, ты! — сплюнула жена, в сердцах ругая мужа за расстройства по всяким пустяковым моментам сна. — И в самом деле, так самая настоящая чушь собачья. Это и в самом деле уже из другой оперы.

— Нет, нет, ребятки, лично мне так не кажется. Уж очень знакомо мне такое словосочетание, — неожиданно взволнованно вскрикнул Вадим, быстрыми движениями набирая телефон полковника Вихрова. — Во-первых, он просил обо всей ерунде докладывать, а во-вторых, я даже представляю эту лягушку.

— О чем нужно предупреждать Азимовск, Вадим? — удивленно воскликнула Елена, подозревая, что уже больше наливать не стоит. — Бред, он и есть бред. Сон-пророчество заканчивается, а там уже всякая муть может в мозги проникнуть. Не беспокоить же их из-за сказочной лягушки-квакушки.

— Ловушки, Лена, — поправил ее Антон.

— Не очень большая разница.

Но Вадим, чувствуя некую тревогу и предполагая, о чем могло быть предупреждение, продолжал набирать телефон Вихрова, который почему-то поначалу был занят, а потом недоступен. Или отключил? Нет, чушь, просто занят сильно, а ведь нужно было предупредить просто очень даже срочно. Ну, наконец-то в трубке долгожданно щелкнуло, и Вадим услыхал долгожданное: