Ангел по контракту - [43]

— Ты не хочешь, — спросила Сэсс у Санди, паковавшего вещевой мешок, чтобы на этот раз я сопровождала тебя?

Санди покачал головой, не отрываясь от своего занятия.

— Из всех моих знакомых, — пояснил он, — ты наиболее способна рассеять мое внимание.

— Это упрек или комплимент?

Санди поцелуем объяснил смысл сказанного.

— У нас в семье очень интересно получается, — продолжила через минуту неумолимая Сэсс. — Ты — в одном месте, я — в другом, Солли — в третьем. Случись что-нибудь, и некому прийти на помощь.

Санди, только было вновь склонившийся над мешком, снова поднял голову.

— Разве когда-нибудь я не пришел тебе на выручку? Если у меня получится кое-что из того, что я затеваю, я вернусь вместе с Солли. Я страшно по ней соскучился и считаю, что с нами ей будет и лучше, и веселее. При всей моей привязанности к Брику и Дигэ, она не получит у них воспитания и образования, положенных ей как принцессе Волшебной Страны.

— Эй, — обиделась Сэсс, — она и моя дочь.

— Я помню. Сэсс, я очень хочу собрать все, что мне дорого, в одном месте. Это Тримальхиар, ты и Солли. Если позволишь, я сделаю это.

Поутру дождь кончился, и проглянуло несмелое солнышко. Санди сошел с крыльца, заспанная Сэсс проводила его взглядом, пока он не скрылся за поворотом, и только после этого закрыла дверь. Она знала, что он выйдет за город, выберет просторную лужайку и позовет Сверчка, уже несколько лет обитавшего на своей исторической родине, на Драконьих Холмах. Кое-кто из горожан, привыкших просыпаться рано, заметит, как принц покинул город, но никто по этому поводу не обеспокоится: идет-значит так надо по его волшебным причинам. Люди охотно пользовались плодами его волшебства, но избегали вникать в его суть.

Никто, однако, не заметил другой отлучки. На рассвете Бар скатал свою палатку, уложил мешок, прицепил к поясу меч и быстрым шагом исчез в обращенной к холмам части города. Некоторое время он решительно продирался сквозь непролазные заросли, стремясь уйти как можно дальше. Через час он достиг заводи Лорелей и опустился на колени перед омутком, неодобрительно разглядывая свое отражение.

— Что ты собираешься делать? — спросила русалка, всплывая из глубины белым лицом вверх, что было, надо сказать, жутковатым зрелищем, но бородач имел завидные нервы.

— Бриться, — коротко ответил он, доставая из мешка соответствующий инструмент и без лишних разговоров принимаясь за дело. Русалка, устроившись на камне, с неподдельным интересом следила за преображением его лица. С каждым следующим движением оно становилось выразительнее и тоньше.

— Почему ты уходишь из города? — спросила она.

— У меня не тот цвет, рыбка, какой там приветствуется, — объяснил человек, которого уже никак нельзя было назвать Баром. — Стоит там появиться дракону, как меня тут же разоблачат. Я нелепость, рыбка. Я парадокс сказки. Я не могу поступать по-иному, но у меня нет достаточных моральных сил, чтобы открыто это признать. Я не хочу, чтобы они шептались за моей спиной, даже если Санди не вышвырнет меня из Тримальхиара. Вот счастливчик, он ничем не запятнан и может делать добро под собственным именем.

— Не понимаю, — губки ее надулись.

— Тебе и не нужно, — успокоил ее Бертран, заканчивая умыванием процедуру бритья. — Передай привет Санди, если увидишь.

Он вскинул на плечо мешок со своим снаряжением и исчез в ближайших кустах.

ГЛАВА 12 ЖАРКОЕ ИЗ ЕДИНОРОГА

— Здесь спускайся и ссади меня, — попросил Санди Сверчка. Дракон вопросительно повернул к нему длинную узкую морду.

— Не слишком ли рано? Тут еще придется пешком идти.

— В самый раз. Я не хотел бы афишировать свое появление. Кто знает, что творится сейчас в Черном Замке? Сперва я хотел бы наведаться к источнику живой воды и на всякий случай наполнить фляжку.

— Разумно, — согласился Сверчок, — но мне кажется, что года четыре назад это тебе не пришло бы в голову. Мне не хотелось бы тревожить тебя попусту, но… Санди, друг мой, ты меняешь цвет.

— Что? — Санди был ошарашен. — Серым, что ли, становлюсь?

— Нет-нет! Не серым. Раньше ты сверкал так, что смотреть на тебя было больно, а сейчас сияние почти исчезло, цвет стал туманным, молочным, зимним, каким-то… седым, что ли? Для меня-то эти годы — не годы, ты же знаешь, дракон живет тысячу лет, а вот ты… Санди, что с тобой?

— Я старею, Сверчок.

— Что? Но ведь четыре года — не срок и для тебя?

— Теперь я буду очень быстро стареть, потому что хозяин наших сказок хочет так. Поэтому, чтобы многое успеть, я должен много работать. Но хватит об этом, Сверчок, наша сказка еще не закончена. Скажи, где ты меня высадишь?

— Я высажу тебя в предгорьях, милях в десяти к западу от источника Жизни. Оттуда еще примерно столько же до Черного Замка. Там довольно безлюдно, эльфы объявили ту зону запретной и установили нечто вроде карантина. Я слыхал, что Амальрик опасается: вдруг какой-нибудь непоседа позарится на какие-то игрушки Черных, станет могуч и превратится в угрозу Светлым Силам. Там ведь осталось немало разных интересных штучек, которые могут принести значительный вред в умелых руках.

Дракон спланировал на небольшую укромную полянку. Санди соскользнул с его шеи.