Ангел Господень - [8]

Колотов хотел сказать еще что-то, но передумал, махнул рукой и, тяжело опустившись на стул, отвернулся к окну.

С минуту оба молчали.

— Куда же ты теперь пойдешь работать? — первой заговорила Варя.

— Устроюсь куда-нибудь, — пожал плечами Юрий Николаевич и в следующий момент вскинул голову, — Варя, я вчера деньги получил! — радостно сообщил он и тут же потупил взгляд, — я ведь последние два месяца тебе ничего не давал. Ты извини меня. Сам не знаю, куда все деньги потратил. Растеклись по мелочам.

Колотов вскочил со стула и бросился к шкафу, куда несколько минут назад засунул пиджак.

— Пап, не надо, — остановила его Варя.

Юрий Николаевич замер посреди комнаты.

— Как «не надо»? Почему «не надо»? Ты что, отказываешься от моей помощи?

— Нет, пап, — Варя мотнула головой, — я не отказываюсь. Просто,… она мне уже не нужна.

— Почему?

— Потому что я уже вторую неделю сама работаю, — после недолгого колебания ответила Варя.

— Работаешь!? — Вскрикнул Юрий Николаевич, словно от укуса ядовитой змеи. Несколько секунд он молча разглядывал дочь, словно впервые увидел ее.

— А как же институт!? Ты что, бросила учебу!?

— Я перевожусь на заочное отделение, — тихо ответила Варя.

— Но почему!?

Юрий Николаевич протянул к дочери руки ладонями вверх, будто надеясь, что она вложит в них свой ответ.

Варя решительно вскинула голову, и ее прямой взгляд заставил Колотова опустить глаза.

— Потому что я — женщина! Молодая женщина, — голос Вари дрожал от возбуждения, — и мне, как любой женщине, хочется красиво одеваться. Хочется делать модные прически, маникюры, педикюры. Наконец, хочется развлечений. А чтобы все это иметь, нужны деньги. Да, да, — повысила она голос, — те самые деньги, которые в детстве ты учил меня презирать. Учил, что в жизни есть другие ценности: интересная работа, дружба, любовь. А на поверку оказалось, что деньги определяют все. Если бы у тебя были деньги, я могла сейчас учиться в самых престижных ВУЗах страны. И после их окончания, меня, наверняка, ожидала интересная работа и высокое положение в обществе. А любовь!? Да в тех нарядах, которые сейчас ношу, я могу рассчитывать на внимание лишь со стороны таких отморозков, как твой нынешний друг Трофим. Вот эти туфли, — Варя ткнула пальцем себе в ноги, — я ношу больше двух лет! Они уже давно вышли из моды! Вот это платье, — девушка дернула себя за подол, — я перешивала дважды! И после этого ты еще спрашиваешь, почему я бросила институт!? А ты вспомни, сколько ты обещал давать мне в месяц, когда я туда поступила. Сто рублей! Но такой суммы я так никогда от тебя и не получила. Три месяца назад ты последний раз принес мне деньги, несколько мятых трояков и пятерок.

На глазах девушки навернулись слезы. Она замолчала, прикрыв лицо руками. В течение ее монолога, вытянутые вперед руки Юрия Николаевича постепенно опускались, словно от непосильной тяжести и, наконец, вернулись в исходное положение, повиснув плетьми вдоль туловища. Теперь Колотов стоял перед дочерью, как нашкодивший ученик перед учителем, уперев взгляд в босые ступни своих ног. Немая сцена длилась пару минут. Юрий Николаевич первым нарушил молчание.

— А мама? — спросил он чуть слышно, — мама разве тебе не помогает?

— Мама! — фыркнула девушка, — нашей мамуле не до меня! Она сейчас вся в поисках.

— В поисках? — недоуменно сдвинул брови Юрий Николаевич, — в каких поисках?

— В поисках спутника жизни, — удивилась Варя непонятливости отца.

— Ааа, ну да, — кивнул головой Колотов, — все правильно.

— Правильно?! — глаза девушки блеснули гневом. Несколько секунд она не сводила с отца испытывающего взгляда.

— Папа, — голос Вари едва слушался свою хозяйку, — скажи мне честно. Ты когда-нибудь любил маму?

Под взглядом дочери Колотов потупил взор.

— От того я и жив до сих пор, что никогда не любил ее, — пробормотал он себе под нос.

— Что? — не поняла девушка, — что ты сказал?

— Так… — махнул рукой Колотов, — это я о своем.

Еще с полминуты Варя изучала лицо отца.

— Ну, мне пора, пап, — она поднялась с дивана и направилась в коридор, — я на работу опаздываю.

Колотов молча кивнул и последовал за дочерью. Перед тем, как открыть дверь, девушка повернулась к отцу.

— Пап, ты все же позвони Геннадию Васильевичу. Может быть, тебе лучше вернуться в институт. А?

Юрий Николаевич снова кивнул головой. Варя шагнула к нему и поцеловала в щеку.

Проводив дочь, Колотов вернулся в комнату и сел на диван.

— С одной стороны, иметь детей это хорошо, — размышлял про себя Юрий Николаевич, — это радостно. Это наполняет жизнь новым содержанием. Но с другой стороны, слишком это хлопотно и обременительно. Слава Богу, что у меня детей было не так много. Последним был… — Колотов на секунду задумался, — да, последним был Чэн. Я тогда жил в Шанхае и женился на хромой девушке. Ее звали Лин. У нее одна нога была сухая. Никогда не думал, что полюблю ее. А вот увидел, как она кормит грудью малыша и…

Воспоминания Колотова прервала трель звонка.

— Варя вернулась! — решил Юрий Николаевич, поднимаясь с дивана.

г. Назарет, 8 месяцев до Рождества Христова

Возвращаться домой пришлось в полуденное пекло. Солнце, не сдерживаемое ни единым облачком, обрушило на голову несчастного плотника весь свой могучий жар. Вода, захваченная в дорогу, уже была выпита и Иосиф, обливаясь потом, с трудом проталкивал слюну сквозь пересохшее горло. Поднявшись на очередной пригорок, плотник, к своей радости, увидел внизу одинокое дерево, непонятно как выросшее в этой безжизненной местности. Иосиф прибавил шагу и вскоре со вздохом облегчения распластал уставшее тело в благодатной тени. Он закрыл глаза и постарался расслабить все мышцы, рассчитывая дать им хоть и кратковременный, но полноценный отдых.