Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри - [40]

Шрифт
Интервал

Красноречие призраку несвойственно

Не меньшее разочарование доставляют те представители потустороннего мира, которые общаются с нами посредством столов на трех ножках. Не могу отрицать вероятности существования подобной разновидности привидений и даже готов смириться со странной мебелью. И все же метод коммуникации выглядит крайне неуклюжим. Жаль, что до сих пор никому не пришла в голову более достойная система. Трехногий стол затрудняет общение. Нетрудно представить, как устает призрак, которому приходится писать на его поверхности историю с продолжением. И все же, как я уже сказал, готов признать, что по какой-то неведомой моему ограниченному сознанию причине именно это сооружение остается крайне необходимым. Могу согласиться и с неизбежным присутствием медиума. Как правило, сложную функцию выполняет массивная непривлекательная леди. Ну а если роль достается джентльмену, то его отличительными свойствами являются грязные ногти и въевшийся запах пива. Невольно начинаешь думать, что было бы значительно приятнее и быстрее, если бы дух обращался непосредственно к адресату. Но считается, что призраки, привидения и духи любят медиумов. Им виднее, не будем спорить. Меня значительно больше беспокоит качество беседы, которую они ведут, если все-таки снисходят до разговора с простыми смертными. Честное слово, общение не стоит тех атрибутов, которыми его окружают. Я и то умею говорить лучше.

Покойный профессор Хаксли, посвятивший изучению данного вопроса немало драгоценного времени, посетил полдюжины спиритических сеансов, после чего твердо решил отказаться от дальнейших опытов.

— Мне то и дело приходится терпеть общество живых зануд; должно быть, таково наказание за грехи, — заявил он. — Решительно отказываюсь тратить вечера на сидение в темноте с занудами мертвыми.

Сами медиумы признают, что обитатели потустороннего мира отчаянно скучны; при всем желании им трудно было бы отрицать очевидный, лежащий на поверхности факт. Чтобы как-то защититься, служители сомнительного культа вынуждены оправдываться и объяснять, что пока еще не достигли вершин ремесла и не научились вступать в контакт с высшим призрачным разумом. Оказывается, по какой-то неведомой причине умные, творчески одаренные духи не желают откликаться на призывы; очевидно, на том свете есть занятия более увлекательные. В настоящее время, как считают знающие и достойные доверия люди, на сеансы связи соглашаются самые заурядные, отнюдь не блещущие интеллектом экземпляры. Однако медиумы не теряют надежды когда-нибудь, в неопределенном будущем, привлечь к бизнесу призраков высшего сорта. Сам я с трудом улавливаю логику подобных рассуждений. На мой взгляд, мы просто их отпугиваем. Лучше постоять в сторонке и спокойно подождать удачного стечения обстоятельств.

Как только появится дух, готовый рассуждать здраво и рассказывать что-то, чего я до сих пор не знал, всегда буду рад встретиться и приятно побеседовать. А те косноязычные невежды, которые приходят сейчас, не вызывают симпатии. Честно говоря, перспектива провести в их компании остаток вечности отнюдь не радует.

Отныне она верит

Одна моя знакомая не устает восхищаться обширными познаниями призраков. Во время первого визита некий дух, разумеется, устами медиума, пожилого джентльмена, уединенно проживающего в Кларкенуэлле, ни на миг не усомнившись, сообщил, что у нее есть родственник по имени Джордж. (Честное слово, ничего не придумываю; именно так все и было.) Сначала леди подумала, что спиритизм — самое настоящее мошенничество. У нее не было родственника по имени Джордж, во всяком случае, так она считала. Однако спустя пару дней ее супруг получил письмо из Австралии.

— Надо же! — удивленно воскликнул он, взглянув на последнюю страницу. — Совсем забыл о его существовании.

— О ком ты говоришь? — уточнила леди.

— О, ты не знаешь. Я и сам не видел парня больше двадцати лет. Джордж — мой дальний родственник, то ли троюродный, то ли четвероюродный брат.

Фамилию жена не запомнила, так как невероятно разволновалась. Оказывается, дух говорил правду: у нее действительно есть родственник по имени Джордж. Отныне вера в спиритизм обрела незыблемость скалы.

Тысячи наших сограждан свято верят всему, что обещает популярный «Альманах старого Мура». Действительно, трудно не поверить. Например, в январе всезнающее издание предсказало, что правительство столкнется с упорным противостоянием оппозиции. Предупредило, что многих подведет здоровье, а ревматизм вновь атакует свои прежние жертвы. Откуда издателю все это известно? Звезды сообщают? Или, как говорят на севере, «нутром чувствует»?

В феврале оракул предсказал неустойчивую погоду, а в заключение добавил: «В этом месяце слово „налогообложение“ приобретет важнейшее значение как для правительства, так и для граждан».

Браво! Чрезвычайно проницательно! А вот что рекомендуется ждать в марте: «В этом месяце театрам не следует рассчитывать на успех».

От старого Мура ничего не спрячешь. В апреле, например, «почтовые работники открыто выразят недовольство». Похоже на правду, особенно если судить по нашему местному почтальону.


Еще от автора Джером Клапка Джером
Большая коллекция рассказов

Джером Клапка Джером (1859–1927) – блестящий британский писатель-юморист, автор множества замечательных сатирических произведений, умевший весело и остроумно поведать публике о разнообразных нюансах частной и общественной жизни англичан всех сословий и возрастов.В состав данной книги вошла большая коллекция рассказов Джерома К. Джерома, включающая четыре цикла его юмористических повествований: «Ангел, автор и другие», «Томми и К», «Наброски синим, лиловым и серым», а также «Разговоры за чайным столом и другие рассказы».Курьезные, увлекательные и трогательные истории, вошедшие в состав сборника, появились на свет благодаря отменной наблюдательности и жизнелюбию автора.


Миссис Корнер расплачивается

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трое на велосипедах

«Трое на велосипедах» (Three Men on the Bummel aka Three Men on Wheels, 1900) — продолжение книги «Трое в лодке, не считая собаки». На этот раз Джей, Джордж и Гаррис путешествуют на велосипедах по Германии. Перевод А. Ю. Попова 1992 года.


Трое в одной лодке, не считая собаки

«…книга эта вовсе не задумывалась как юмористическая. Писатель вспоминал, что собирался написать «рассказ о Темзе», ее истории, живописных пейзажах и достопримечательностях, украшающих ее берега. Но получилось нечто совсем другое. Незадолго до этого Джером вернулся из свадебного путешествия. Он чувствовал себя необыкновенно счастливым и не был настроен на серьезный лад. Поэтому, поглядывая из окна кабинета на Темзу, он решил начать не с очерков о реке, а с юмористических вставок, которые бы оживили книгу и связали очерки в единое целое.


Дневник одного паломничества

«Дневник одного паломничества» (The Diary of a Pilgrimage, 1891) — роман, основанный на реальном путешествии Джерома К. Джерома. Перевод Л. А. Мурахиной-Аксеновой 1912 года в современной орфографии.


Человек, который сбился с пути

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Бортовой журнал 5

«Бортовой журнал 5» замечательного русского прозаика Александра Покровского, автора знаменитых книг «…Расстрелять!», «72 метра», «Бегемот», «Калямбра» и многих других, – представляет собой собрание кратких наблюдений, поденных записей, лирических воспоминаний, глубокомысленных умозаключений, аналитических заметок, едких шуток и нежных провокаций. Жанр лирических журнальных заметок необыкновенно идет перу этого писателя.В пятом «журнале» замечательный русский писатель продолжает серьезный, зачастую рискованный разговор, завуалированный легкой стилистической формой.


Завтрашние сказки

Книга иронических сказок и рассказов о поисках земли обетованной в природе и человеческом обществе, а также об опыте ее строительства на земле.


Смерть девушки у изгороди

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поэма о голодном человеке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Да, господин министр

Написанная в форме дневников министра Джеймса Хэкера, якобы обнаруженных в 2019 году, книга обращена в наше время. В центре событий - вымышленный образ министра административных дел. В сатирическом плане показано, как любая попытка Хэкера принять серьезное государственное решение наталкивается на жесткий отпор бюрократической машины.


Светлый праздник

Книга Надежды Александровны Тэффи (1872-1952) дает читателю возможность более полно познакомиться с ранним творчеством писательницы, которую по праву называли "изящнейшей жемчужиной русского культурного юмора".


Яд и корона

Автор цикла исторических романов «Проклятые короли» – французский писатель, публицист и общественный деятель Морис Дрюон (р. 1918) никогда не позволял себе вольного обращения с фактами. Его романы отличает интригующий и захватывающий сюжет, и вместе с тем они максимально приближены к исторической правде. Согласно легенде истоки всех бед, обрушившихся на Францию, таятся в проклятии, которому Великий магистр ордена Тамплиеров подверг короля Филиппа IV Красивого, осудившего его на смерть. Охватывая период с первого десятилетия XIV века до начала Столетней войны между Францией и Англией, Дрюон описывает, как сбывается страшное проклятие на протяжении этих лет.


Нетерпение сердца

Литературный шедевр Стефана Цвейга — роман «Нетерпение сердца» — превосходно экранизировался мэтром французского кино Эдуаром Молинаро.Однако даже очень удачной экранизации не удалось сравниться с силой и эмоциональностью истории о безнадежной, безумной любви парализованной юной красавицы Эдит фон Кекешфальва к молодому австрийскому офицеру Антону Гофмюллеру, способному сострадать ей, понимать ее, жалеть, но не ответить ей взаимностью…


Дороги, которые мы выбираем

«В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него полезное…».


Королева Марго

Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.