Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт - [17]

А потом крикнул в последний раз:

— Марш по клеткам, кому говорю!

Наступила полная тишина, и обитатели Зоологического Сада, сколько их было, свесив головы, медленно стали расходиться по клеткам.

Когда все разошлись, Корабль Пустыни встал и тоже медленно двинулся вслед уходящим. При этом из его горба послышался голос, который важно и печально — так, что Соломенного Губерта и Анечку-Невеличку взяла жалость, — сказал вот что:

Для своей невесты на моей попоне Государь подарки повелел везти… Нынче глупый Кролик там сидел в короне; Чем такая доля — лучше смерть в пути.

Глава двадцатая, в которой Попугай вовсе спятил и выдал Соломенному Губерту с Анечкой-Невеличкой суровую тайну

— ХОРОШО, ЧТО ОНИ УШЛИ! — сказала Анечка-Невеличка.

— Почему? — спросил Соломенный Губерт.

— Потому что Обезьяна очень больно стискивала мне руку.

— А мне вообще больше не хочется сидеть за ослиной партой, — сказал Соломенный Губерт.

Вдруг Попугай ни с того ни с сего так чудно замотал головой, что просто невозможно было удержаться от смеха.

— Я — Тигр! — закричал он, потом залаял и так забился в клетке, что во все стороны полетели перья.

— Спятил он, что ли? — сказал Соломенный Губерт. Попугай между тем опрокинулся вверх тормашками и стал выкрикивать:

Ква-ква-ква —

Жила-была айва

Тик-тав-тав —

Она была удав

Хрю-хрю-хрю —

Удав, я говорю!

Курлы-курлы-курлы —

Он съел кило золы.

Кря-кря-кря —

И это было зря.

Гули-гули-гули —

Дал ему пилюли

Фить-фить-фить —

Удав просил запить

Бе-бе-бе —

Ему не по себе

Кудах-кудах-кудах —

Он снова на ногах!

Гули-гули-гули —

Дал ему пилюли

Фить-фить-фить —

Удав просил запить

Прогорланив всё это, Попугай стал перекатываться с боку на бок.

— Он и в самом деле спятил! — сказала Анечка. Попугай, продолжая перекатываться, тихонько запел:

Щука в реку —

Бух! — с разбегу!

Щуку — раз! — Съел карась.

Карасем обедал сом.

Потом он замолол такую чушь, что Анечке даже стало жаль его. То Попугай кричал, что он трёхтомный словарь, то вопил, что он — секретные чернила, и стоит его погреть у печки, как проступят на бумаге и он сам, и написанные с его помощью указания, как попасть из Зоологического Сада в Царство Кукол.

— Вот бы побывать в Царстве Кукол! — сказала Анечка.

— Я бы тоже не отказался, только не знаю, как туда попасть.

— Попугай, кажется, знает.

— Он же спятил! — махнул рукой Соломенный Губерт.

— Хоть и спятил, а знает!

— Да! Я знаю! — закричал Попугай.

— Расскажите тогда! — попросила Анечка-Невеличка.

— Не расскажу, не имею права — это суровая тайна!

— Раз вы спятили, вы имеете право выдать нам любую суровую тайну, — сказал Соломенный Губерт.

— Ни за что не выдам!

— Но мы желаем знать! — стоял на своём Соломенный Губерт.

— Желаете — узнаете!

— Как же это?

— Просто! — сказала полоумная птица.

— Ну как просто?

— А так! Я вам не скажу, а вы узнаете!

— Вот какие ненормальные вещи он говорит! — удивился Соломенный Губерт.

— Выдерните из меня перо, и оно вам напишет, как попасть в Царство Кукол!

Выдёргивать из полоумного Попугая перо не было необходимости. Пока Попугай бился и перекатывался с боку на бок, он и так потерял много перьев. А когда снова стал трепыхаться и перекатываться, одно, самое разноцветное, выпало из клетки и опустилось на ослиную парту. Соломенный Губерт схватил его и стал ждать, когда оно что-нибудь напишет.

И действительно, перо в его руках начало писать красивыми цветными чернилами и написало вот что:

Отыщите самый тихий угол,

Где не слышно, как бормочут звери;

Там найдёте потайные двери,

А за ними будет Царство Кукол.

— До чего волшебное перо! — воскликнула Анечка-Невеличка.

— Но где же этот тихий угол? — с досадой сказал Соломенный Губерт.

Пока он досадовал и раздумывал, где искать угол с дверями в Царство Кукол, красивое волшебное перо взяла Анечка-Невеличка, и перо написало вот что:

Эта стёжка перестанет виться,

Где водица станет вверх струиться;

Там и есть заветный тихий угол,

За которым двери в Царство Кукол.

Соломенный Губерт обрадовался, что больше не надо раздумывать, где искать тихий угол, и Анечка-Невеличка тоже обрадовалась, что красивое волшебное перо открыло, как заветный угол найти. И оба отправились по стёжке, которая должна была перестать виться.

Глава двадцать первая, в которой подтверждается пословица «Что ни шепоты, то с чёртом хлопоты»

ПОКА СОЛОМЕННЫЙ ГУБЕРТ с Анечкой-Невеличкой шли по стёжке, которая должна была перестать виться, голоса зверей замирали и, наконец, замерли вовсе. Когда они замерли вовсе, откуда-то послышался громкий шёпот. Казалось, шепчет целая улица, даже больше, чем улица, — таким громким был шёпот.

Пока Анечка глядела по сторонам, интересуясь, откуда может доноситься громкий шёпот, Соломенный Губерт заметил нечто сверкающее и обратил на то, что увидел, внимание Анечки.

Что это было? Что же это было?

Было оно сверкающее, как новогодняя ёлка, на ветках которой полным-полно игрушек. Причём — и в этом не приходилось сомневаться — оно-то и шептало!

— Ой, что же это? — спросила Анечка.

— Не догадываетесь?

— По-моему, стеклянная ёлка.

— Приглядитесь получше!

Анечка пригляделась и увидела, что это не стеклянная ёлка.

— Может быть, водяной куст? — предположила она.