Андрей Чикатило. Ростовское чудовище - [18]

Чикатило, вновь чудесным образом уйдя от возмездия, был немедленно отпущен на свободу…

Что же произошло? Ошибка лаборатории? Нет. На самом деле Чикатило помогла природа. У него оказалась редчайшая биологическая особенность: группа крови не соответствовала группе других его выделений, таких, как слюна, моча, пот или сперма. Тем не менее Чикатило не должен был выскользнуть из рук милиции! Его биологическую характеристику (феномен, известный и ученым, и криминалистам) следовало принять во внимание и сделать дополнительные анализы.

Официальными причинами того, что они не были сделаны, назвали слабые возможности криминалистических лабораторий, непрофессионализм судебно-медицинских экспертов.

— Иностранные эксперты могут работать не только с группами крови, но также и со ста тридцатью двумя подгруппами, — объяснил в ходе процесса Евгений Маслов, заведующий отделом судебно-медицинской экспертизы Ростова. — Но мыто вынуждены работать всего с десятью подгруппами, поскольку не располагаем ни необходимыми сыворотками, ни валютой для их покупки.

И все же некоторые журналисты, например, Ирина Журавская из «Огонька», предположили, что, возможно, существовало указание не повторять анализы и не проводить дополнительных исследований.

«Можно представить себе, — пишет она, — другую версию событий 1984 года. Казнь невиновного, Кравченко, могла кому-то повредить…»

Причуды генетики, таким образом, соединились с нехваткой лабораторных средств (а возможно, и с вмешательством сверху), что и избавило на время Чикатило от возмездия.

Лето 1984 года было особенно удачным для преступника — он ускользнул не только от новошахтинской, но и от ростовской милиции…

Глава 8

Дело Пети Кашникова, убитого в том городе, где жил Чикатило, не связали с ростовскими убийствами. Местные сыщики искали преступника, портрет которого смогли составить. Показания свидетелей во многом совпадали: они видели маленького Петю вместе с высоким худым человеком в очках, одетым в серое. Описание, поначалу расплывчатое, уточнилось, и милиция была уверена: если этот человек в городе, его найдут.

Но сотрудники милиции не учитывали жизненных случайностей, нездоровой обстановки на том предприятии, где работал Чикатило, и состояния самого правосудия.

В СССР средства производства, заводы, магазины, конторы и все, что между ними перемещалось, от сырья до конечного продукта, считалось общим, то есть принадлежащим народу. А общее значит ничье. Таким образом, считали некоторые, можно тащить со своих рабочих мест то, что сгодится либо для личного употребления, либо для перепродажи.

Единственный и вовсе не анекдотичный пример: в одном из провинциальных городов в начале 80-х годов целый район не знал трудностей с маслом, охвативших всю страну. Дело в том, что здесь был расположен комбинат по производству молочных продуктов, но его продукция, сданная государству, должна была распределяться по магазинам всей области. Как же получилось, что этот район оказался снабженным лучше других? Просто-напросто один из работников предприятия умудрялся ежедневно утаскивать несколько килограммов масла, которое затем распродавал. Такое стало массовым явлением.

Специальный отдел Министерства внутренних дел, с отделениями во всех местностях, занимался именно этим видом правонарушений; назывался он ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности). Естественно, снабженцы, по роду своей деятельности вынужденные подкупать начальников экономических отделов, чтобы добиться продукции, необходимой для работы их предприятия, были одной из излюбленных мишеней сотрудников ОБХСС. В их сети летом 1984 года и попал Чикатило. Он был обвинен в хищении материалов со своего завода, в частности — линолеума, и предстал перед судом. Его приговорили к трем месяцам тюремного заключения.

По этой причине партийная организация потребовала исключить его из своих рядов. Отбывая наказание, он сумел скрыться от опербригады, занимавшейся делом об убийстве маленького Пети. Когда же он вышел из тюрьмы, милиция занималась уже другими проблемами.

Именно в то время, когда Чикатило находился в заключении, ростовские милиционеры передали его жене коричневый портфель, конфискованный при задержании. Внутри лежал нож с подозрительными следами на нем, так и не исследованный экспертами.

Чикатило на суде и не признался в краже линолеума. Напротив, он всегда отводил от себя это обвинение, даже во время процесса 1992 года. По его словам, товарищи по работе, завидовавшие ему, направили в милицию донос.

Действительно у Чикатило были неважные отношения с коллегами на всех предприятиях, где он работал. Женщины его сторонились, а мужчины презирали и придумывали оскорбительные клички.

— Я был как затравленный волк, — объяснил он следователю в 1991 году. — Меня выживали с работы, обзывали фашистом, меня обижали сотрудники, есть свидетели…

— Если я правильно понял, вы совершили все эти убийства в знак протеста. Это так? — попросил уточнить следователь.

— Я имел в виду не это. Невинные жертвы здесь ни при чем. Просто я был в состоянии затравленного зверя.