Анатомия призраков - [98]

Джон вернулся и пересек мост. На Честертон-лейн ворота Ламборн-хауса стояли открытыми. Неужели Фрэнку хватило глупости явиться сюда? Мужчина в потертом коричневом сюртуке курил трубку на переднем крыльце. На шее у него был платок в красных пятнах. Мужчина наблюдал за приближением Холдсворта с отстраненным видом и легкой улыбкой, как праздный бездельник мог бы наблюдать за ужимками бродячего пса. Дверь за его спиной была распахнута. В доме кто-то насвистывал «Я милую покинул».

Холдсворт видел парня впервые, но сразу же понял, кто он таков. В Лондоне хватало подобных ему, и Джон жил в постоянном страхе обнаружить парочку его собратьев — они редко работали поодиночке — у своей собственной двери.

— Если вы ищете мистера Уичкота, так его здесь нет, — сообщил мужчина, вынимая трубку изо рта и заглядывая в нее.

— А где же он, скажите на милость?

— Неотложное дело в другом месте, как я это называю.

Как и многие его собратья, судебный пристав обзавелся склонностью к тяжеловесному юмору — привилегии обладающих крохами власти.

— Хотите сказать, его арестовали за долги? — спросил Холдсворт.

— Не задавайте вопросов, и мне не придется вам врать.

— И по чьему же иску? На какую сумму?

Мужчина постучал себя по носу черенком трубки.

— Эээ… что-то не припомню.

Холдсворт вздохнул и полез в карман за шиллингом. Он положил серебряную монетку на ладонь, держа ее вне досягаемости пристава.

— Восемьдесят фунтов, — ответил мужчина, не сводя глаз с шиллинга. — Плюс расходы. Иск мистера Малгрейва.

— Где сейчас мистер Уичкот?

Мужчина снова постучал себя по носу, и стучал до тех пор, пока Холдсворт не присоединил второй шиллинг к первому.

— У мистера Персера на Уолл-лейн, сэр.

— Мистер Персер — ваш хозяин?

Пристав кивнул. Холдсворт уронил два шиллинга в подставленную ладонь и ощутил в дыхании мужчины запах вина.

— Вы случайно не знаете, не заходил ли сегодня утром к мистеру Уичкоту молодой джентльмен?

— Высокий парень? С наивным лицом?

— Он самый.

Мужчина снова постучал себя по носу, но посмотрел на Холдсворта и передумал торговаться.

— Он чертовски спешил повидать мистера Уичкота, вот что я вам скажу.

— Это было до того или после, как его забрали к мистеру Персеру?

— После. Вы разминулись совсем чуть-чуть. Мы отправили парня на Уолл-лейн. Может, он собирается одолжить мистеру Уичкоту деньжат? В таком случае, надеюсь, у него глубокие карманы. К вечеру жди новых.

— Новых кого?

— Новых исков.

Уичкота провели в комнату на втором этаже в глубине высокого узкого дома. Здание не соответствовало фасаду и уходило вглубь под скопище разномастных крыш. Филипп сел, облокотившись об изрезанный стол, и уронил голову на руки. Раньше он изрядно тревожился о своих долгах, но в глубине души чувствовал, что защищен от их худших последствий. Джентльмен, живущий в кредит, — что может быть естественнее? Человек его положения, разоренный Малгрейвом, который немногим лучше слуги, — это противно самой природе.

Кто-то стучал в уличную дверь. Казалось, грохот вторит его головной боли, и они усиливают друг друга. Подобное место неизбежно должно быть проходным двором. Он знал, что Персер, должно быть, развлекает других гостей, как он тактично их называл — более состоятельный класс должников, имеющих связи, которые, в конце концов, погасили бы свои долги так или иначе, а пока что располагали достаточными средствами, чтобы оплатить питание и проживание у Персера. Расценки бейлифа были непомерно высоки, и все же предварительное заключение было бесконечно лучше, чем долговая яма, единственная альтернатива.

В дверь комнаты постучали, и слуга Персера впустил миссис Фиар. Отбросив долгие церемонии, она подошла прямо к Уичкоту и взяла его за руки. Оба не проронили ни слова, пока не остались наедине.

— Я пришла, как только получила ваше письмо, — тихо сказала она.

— Я разорен, мадам.

— Чей иск? И на сколько?

— Малгрейва. Девяноста фунтов хватит, чтобы избавиться от него и оплатить также расходы Персера.

Она нахмурилась, подсчитывая.

— Тогда мы вызволим вас через час, в крайнем случае — через два.

— Если бы все было так просто. Они почуяли кровь. Одному богу известно, сколько я должен всего.

— Сотни?

— Если не тысячи.

Отпустив его руки, миссис Фиар села рядом.

— Мне негде взять таких денег. Вы сможете их собрать, если выиграете время?

Филипп пожал плечами.

— Скорее свинья полетит.

Она взглянула на него, чуть вздернув брови.

— Прошу прощения, мадам, — быстро поправился Уичкот, как всегда, чуткий к перемене ее настроения, и даже в подобной ситуации позабавленный ее жеманным неприятием вульгарности. — Сорвалось с языка. Однако надежды действительно не осталось.

— А дом? Возможно за него что-нибудь выручить?

— У меня всего лишь пожизненное право владения. И я уже одолжил под него денег. Если я не смогу выкупить счет на Михайлов день или перезаключить договор, мне конец. Я потеряю дом.

Без дома встречам клуба Святого Духа придет конец. И он останется без крыши над головой.

— Вам кто-нибудь должен?

— Сотню или две. Но мне не достанется ни пенни много месяцев, если не лет. Вы же знаете, как эти щенки относятся к своим игорным долгам. Они влезают в долги, и если не могут расплатиться, нам остается только ждать.