Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора - [93]
Конечно, нельзя требовать от человека того, чего у него нет. Алексеев, при всех его способностях стратега, был человеком не героического характера. Типичный обыватель без широкого кругозора; честный по-своему, не желавший, конечно, того, что произошло, но не понявший, что с уходом Царя и все старания по сохранению фронта для операции военного наступления будут излишними. Не понял мистического смысла Царской Власти, верил такой дряни (да простит мне читатель эти выражения), как Гучков, Львов и всей этой масонской компании. Сравнивать Государя с Алексеевым это просто кощунство — Один поднялся до предельной высоты человеческого духа, пройдя все испытания с христианской кротостью и всепрощением, другой не посмел взять на себя ответственность в подавлении бунта, подготовленного врагами государства и... поплелся за изменниками России.
Заканчивает Издательство "Отречения" свое предисловие странной фразой:
"Офицеры Русской Императорской и Добровольческой Армии должны быть признательны"...
Выходит так, что эта книга выпущена для офицеров. Или, что только офицеры должны быть признательны за эту книгу. Думаю, что это не совсем так. Если выпускается книга, имеющая исторический интерес, то все читающие признательны за появление такой книги. Очевидно, выпущенная книга не относится к этой категории.
Еще одно заявление Издательства:
"Как и историк С. Мельгунов, автор "Отречения" категорически опровергает существование "заговора" генералов и наличие "измены" генерала Алексеева"...
Очевидно, авторы "От издательства" плохо знакомы со всеми трудами Мельгунова.
Я им помогу в этом отношении. Мельгунов пишет:
"Слухи о разговорах, что необходимо обезвредить и укротить "Валиде" (так именовалась Царица в семейной переписке Юсуповых), не могли не доходить до Александры Феодоровны. В одной из версий такого "дворцового переворота", имевшей сравнительно скромную цель изолировать Царя от вредного влияния жены и добиться образования правительства, пользующегося общественным доверием, так или иначе оказался замешанным и генерал Алексеев... Этот план, связанный с инициативой не Гучкова, а с именем князя Львова — в переписке его имя упоминается только в декабре — изложен нами в книге "На путях к дворцовому перевороту" в соответствии с теми конкретными данными, которыми мы пока располагаем. Отрицать участие в нем Алексеева едва ли возможно, как это упорно делает генерал Деникин".>{317}
Это все, что я могу сказать по поводу предисловия "От Издательства".
Теперь перейдем к самому изложению. На странице 61 автор изложения называет генерала Д. Дубенского, который написал очень ценные воспоминания "Как произошел переворот", — рамоликом. Это слово происходит от французского ramolli, что значит буквально расслабленный. Я полон почтительных чувств к автору "Отречения", но в 85 лет называть человека, который во время работы над своими воспоминаниями, несмотря на свой солидный возраст, годился в сыновья Б.Н. Сергеевскому, по меньшей мере... скажем: неудачно. Затем Б. Сергеевский пишет на той же странице, что Дубенский неправильно описал встречу отрекшегося Императора (вернее, Императора, которого заставили отречься — В.К.) в Могилеве. И тут же в сноске объясняет возможность этой ошибки. И тут же, не смотря на свою сноску, спрашивает:
"Что это? Умышленная ложь? Вероятно, еще хуже..."
И так далее. На странице 62 Сергеевский пишет:
«Нельзя также не отметить, что весь "труд" историографа проникнут ненавистью к генералу Алексееву и он множество раз клевещет на него».
Это очень опасный путь, по которому идет мемуарист. Ставя в кавычки "труд", автор "Отречения" подвергает и свой труд тоже возможности быть поставленным в кавычки. В своем труде (без всяких, конечно, кавычек) Д. Дубенский высказывает свое мнение об Алексееве, которое разделяется очень многими. А слово "клевета" может относиться к каким-либо фактам, а не к мнению человека о другом. А что касается генерала Д. Дубенского, то мы имеем характеристику его от человека, несомненно, и более сведущего, и более значительного по бывшему своему положению. Я говорю о генерале А. Спиридовиче. Вот что он пишет о Д. Дубенском:
"И жизненный опыт Дубенского, его почтенные года, и долголетняя его журнальная и издательская работа, и знание военных кругов и Петрограда вообще — все это увеличивало ценность его суждений. Я знал, что у него два сына в гвардии. Один дружил с Великим Князем Дмитрием Павловичем. Его слова меня очень заинтересовали. Мы разговорились. Дубенский был большой патриот и, если иногда брюзжал по-стариковски и говорил не совсем ладные вещи (на то он и журналист), все это искупалось его преданностью Царю и любовью к родине. Вот у кого девиз: "За Веру, Царя и Отечество" был не только красивыми словами, но и делом".>{318}
Конечно, генерал Дубенский и по своему положению и связям (его лично знали и Государь, и Государыня) был гораздо больше в курсе событий, чем Б. Сергеевский, прибывший в Ставку 18-го февраля за несколько дней до революции. Его рассуждения о телеграммах (циркулярных и нециркулярных), на которых строится теория о "небытии" измены, несколько наивны и лишены интереса. "Психологическая" измена (то есть готовность к измене) готовилась высшими представителями Ставки давно и, конечно, не могла быть известна Сергеевскому ни по его скромному положению, занимаемому в Ставке, ни по кратковременному пребыванию в ней. Все описанное автором в книге известно по другим воспоминаниям, и все же каждая книга, относящаяся к тем дням, вызывает интерес, но только совсем не из-за того, что мы читали в предисловии "От издательства". Все это было гораздо сложнее, и только тщательное и долголетнее изучение этих вопросов может привести к выводам, не носящим определенно пристрастного характера.
28 февраля 1917 года произошел трагический надлом русской жизни, повлекший за собой крушение самой империи и ставший одним из величайших событий прошлого века. Вступила ли Россия в эру «светлого будущего свободы, равенства и братства» или взяла на себя грех отступничества под предводительством высших военных чинов? И как разделить вину за реки пролитой крови, братоубийственную войну и неописуемые бедствия, выпавшие на ее долю? Эти вопросы волнуют нас и спустя столетие.
Монография посвящена изучению восприятия войн и Англии эпохи позднего Средневековья. Обращаясь, прежде всего, к истории Столетней войны, автор исследует как идеологическое обоснование и осмысление конфликта в контексте политических и религиозных представлений эпохи, так и его восприятие в «массовом сознании». Особое внимание уделено репрезентации войн в хронистике и проблематике, связанной с формированием и функционированием национальной идентичности. Работа написана с привлечением широкого круга источников исторических нарративов и документального материала) и воссоздаем «образы войны», характерные для английского общества XIV–XVI вв.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
В книге рассказывается о важнейших событиях древней и современной истории Венгрии: социально-экономических, политических, культурных. Монография рассчитана на широкий круг читателей.
Красной Армии пришлось форсировать Днепр на огромном фронте, протяжением в 700 километров, и именно там, где он наиболее широк и многоводен, т. е. на среднем и нижнем его течении. Огромную трудность представляло то, что возвышенный западный берег, находившийся в руках противника и заранее подготовленный им к обороне, господствует над восточным берегом. Перед Красной Армией на противоположном берегу могучей реки стоял сильный, оснащённый всеми средствами современной военной техники противник, оборонявшийся с предельным упорством и ожесточением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Севастопольское восстание — вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошедшее во время первой русской революции с 11 (24) ноября по 15 (28) ноября 1905 года.