Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора - [120]
Между тем, исполнительный комитет государственной думы шлет ряд извещений и заявляет, что остановить поток нет никакой возможности. Два часа тому назад Главнокомандующий вынужден был отдать распоряжение о том, чтобы не препятствовали распространению заявлений, которые клонятся к сохранению спокойствия среди населения и к приливу продовольственных средств; другого исхода не было.
Много горячих доводов высказал генерал Рузский в разговоре с Родзянко в пользу оставления во главе Государя с ответственным перед народом министерством, но, видимо, время упущено и едва ли возможно рассчитывать на такое сохранение.
Вот пока все, что я могу сказать.
Повторяю — от доклада генерала Рузского я не жду определенных решений. Данилов".
"Дай Бог, чтобы генералу Рузскому удалось убедить Государя. В его руках теперь судьба России и Царской Семьи. Лукомский».>{379}
Вот и все. Как будто незначительный, дружеский разговор двух генералов. На самом деле это протокол того преступления, которое уже было обдумано в Ставке, и никакие изменения не могли иметь места. Алексеев уже твердо решил взять в свои руки вопрос об отречении Государя. И уже и язык меняется коренным образом: "необходимо разбудить Государя и сейчас же доложить... все этикеты должны быть отброшены... выбора нет, и отречение должно состояться... генерал Алексеев убедительно просит безотлагательно это сделать".
Помимо Алексеева и Главнокомандующих фронтами вина за преступление 2-го марта ложится также и на двух ближайших помощников Алексеева и Рузского. Это Лукомский и Данилов. Кто они — мы знаем. Лукомский еще за много лет посещал заседания "Военной Ложи" у Гурко, будучи Товарищем военного министра, в заседании Совета Министров позволил себе оскорбительно говорить о Государе (Воспоминания Наумова). О Данилове и говорить нечего. В своих воспоминаниях он говорит о Государе:
"...Император Николай II не обладал ни необходимыми знаниями, ни опытом, ни волею, и что весь его внутренний облик мало соответствовал грандиозному масштабу войны".>{380}
Кроме того, он был обижен, что после генерал-квартирмейстерского поста в Ставке Николая Николаевича получил только корпус. В общем обе фигуры представляют собой людей, как узких специалистов военного дела, не понимавших всех особенностей нашей государственности, симпатизировавших и Думе, и "передовой общественности" и не имевших необходимых точных сведений о том, кто является подлинным хозяином и вдохновителем революции в Петрограде. Вообще они были, как и другие генералы, "дырой на верхах армии".
Генерал Вильчковский продолжает:
"Н.В. Рузский, измученный и тоже больной (Отчего во главе Русской Армии стояли старые и больные люди? Что, разве не было более молодых и здоровых? — В.К.), в исходе девятого часа утра прилег, велев разбудить его через час, чтобы идти с докладом о своем разговоре к Государю. Он еще надеялся, что Манифест сделает свое дело, но в Ставке решили иначе и требовали, чтобы Рузский ни минуты не медлил идти к Государю — убеждать его отречься и уже писали циркулярную телеграмму Главнокомандующим, предлагая им "просить" согласия Государя на отречение. Между получением в Ставке окончания разговора Рузского с Родзянко и посылкой циркулярной телеграммы прошло 2 часа 45 минут".>{381}
В разговоре Родзянко с Рузским Родзянко лжет все время. Лжет, что "только ему верят, только его приказания исполняют". На самом деле Временный Комитет в Думе выставили из занимаемого помещения, куда въехал какой-то орган Совдепа, а "вершителей судьбы" во главе с "громогласным" Родзянко втиснули в две маленькие комнаты. Для того, чтобы пройти на телеграф, Родзянко просил у Совдепа охрану из двух солдат, в противном случае могли избить или даже убить этого самого "вершителя". Родзянко на вопрос Рузского — согласен ли он стать во главе кабинета (все зависело от Совдепа, все до мелочей, но Родзянко ничего об этом не сказал) — вместо ответа начинает говорить о том, как он предсказывал революцию, но его не слушали. Начинает обвинять Государыню и, наконец, проговорился, что он, "которого все слушают и приказания исполняют", чувствует себя на волоске от заточения в Петропавловскую крепость. Затем заявляет, что Манифест опоздал, еще не зная какой — все равно опоздал.>{382}
Но Рузский не замечает противоречий Родзянко. Он был, как и большинство "высших генералов", подлинной "дырой". А Родзянко (хоть и не генерал, но "дыра" уж совсем законченная) заявляет, что "все решили довести войну до конца, но Государь должен отречься". Кто все? Кто требует отречения? Не те ли, которых боится Родзянко, и которые дают ему охрану из двух солдат? Родзянко говорит, что "сегодня ночью" назначил "Временное Правительство". На самом деле Прогрессивный блок просил униженно Суханова, Стеклова и других "секретарей дьявола" разрешить им "создать правительство". Суханов в своих воспоминаниях по этому поводу пишет:
"Следующее слово было мое. Я отметил, что стихию можем сдержать или мы, или никто. Реальная сила, стало быть, или у нас, или ни у кого. Выход один: согласиться на наши условия и принять их, как правительственную программу".
28 февраля 1917 года произошел трагический надлом русской жизни, повлекший за собой крушение самой империи и ставший одним из величайших событий прошлого века. Вступила ли Россия в эру «светлого будущего свободы, равенства и братства» или взяла на себя грех отступничества под предводительством высших военных чинов? И как разделить вину за реки пролитой крови, братоубийственную войну и неописуемые бедствия, выпавшие на ее долю? Эти вопросы волнуют нас и спустя столетие.
Говоря о своеобразии Эфиопии на Африканском континенте, историки часто повторяют эпитеты «единственная» и «последняя». К началу XX века Эфиопия была единственной и последней христианской страной в Африке, почти единственной (наряду с Либерией, находившейся фактически под протекторатом США, и Египтом, оккупированным Англией) и последней не колонизированной страной Африки; последней из африканских империй; единственной африканской страной (кроме арабских), сохранившей своеобразное национальное письмо, в том числе системы записи музыки, а также цифры; единственной в Африке страной господства крупного феодального землевладения и т. д. В чем причина такого яркого исторического своеобразия? Ученые в разных странах мира, с одной стороны, и национальная эфиопская интеллигенция — с другой, ищут ответа на этот вопрос, анализируя отдельные факты, периоды и всю систему эфиопской истории.
В книге рассматривается время, названное автором «длинным 1894-м годом» Российской империи. Этот период начинается с середины января 1894 г., когда из-за тяжелого заболевания Александр III не мог принимать министерские доклады и наследнику цесаревичу Николаю было поручено ознакомиться с ними, то есть впервые взяться за выполнение этой исключительно царской миссии. Завершается «длинный 1894-й» второй половиной января – началом февраля 1895 г. В те дни, после выступления Николая II 17 января в Зимнем дворце перед депутациями, четко определился неясный прежде его идеологический курс.
В книге рассказывается о менее известных сторонах вмешательства США во внутриполитическую жизнь Чили, в результате которого в 1973 году в этой стране был совершен военный переворот и чилийский народ оказался под властью фашистской диктатуры. Основное внимание сосредоточено на показе преступной роли ЦРУ в подготовке заговора американского империализма против правительства Народного единства. Для широкого круга читателей.
Книга является переизданием двухтомной монографии (т. I вышел в 1947 г., т. II — в 1961 г.), которая до сих остается единственным исследованием, охватывающим всю сложность исторической проблематики эпохи Возрождения в целом. Монография — классическое произведение не только советской, но и мировой марксистской историографии. Книга рассчитана на историков, филологов, искусствоведов, широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории.
В последние десятилетия существования Российской империи одним из самых болезненных общественных вопросов был вопрос о национальных правах. Многочисленное еврейское население России было юридически дискриминировано. В западных губерниях оно сталкивалось с национальными требованиями соседей — поляков, украинцев, литовцев и других, расселенных более компактно, чем евреи, этнических групп. В начале ХХ века росло образование и политическая активность евреев, они обладали осознанной национальной, религиозной и культурной идентичностью и требовали не только гражданского, но и национального равноправия.
Севастопольское восстание — вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошедшее во время первой русской революции с 11 (24) ноября по 15 (28) ноября 1905 года.