Анатомия чувств - [24]
Она обернулась в очевидном раздражении. Или же это опять была игра, но ты не мог знать наверняка.
— Зачем весь этот спектакль? — спросил ты, продолжая держать ее за предплечье.
Если в твоей жизни должна была возникнуть ситуация, в которой пришлось бы чувствовать себя круглым дураком, то это был тот самый случай. Сначала ты вооружался сарказмом, а потом, как только она пыталась уйти, как щенок бежал следом. Сельваджа выразительно посмотрела на тебя, не произнеся ни слова. Потом вырвалась и отсупила на шаг.
— Ты прав. Больше я тебя не позову. У меня своя жизнь, у тебя — своя, — с силой сказала она и повернулась, чтобы уйти.
— Нет! — взмолился ты. — Подожди!
Ты встал у нее на пути и схватил за плечи. Ты был жалок, черт тебя побери.
— Я не хотел тебя обидеть, — заскулил ты. — Просто мне было обидно. От тебя столько дней не было ни слуху ни духу. И это после Мальчезине. — Ты отвел взгляд. — И тогда, ну, словом, я подумал, что ты…
— …приспособленка. Ну, говори же!
— Нет! Я просто подумал, может, я сделал что-то не так и ты на меня сердишься. А потом мама сказала, что ты не хотела видеть меня… и тогда ничего. Я так подумал.
Ты слушал свои оправдания, которые с каждым словом все больше трещали по швам, и тебе не оставалось ничего другого, как действительно просить у нее прощения.
Что за убожество!
Сельваджа посмотрела тебе прямо в глаза, потом вздохнула с притворным великодушием.
— Хорошо, Джонни, — снизошла она до ответа. — Проехали. В сущности, ты мне нравишься. Но в следующий раз тебе это не сойдет с рук так просто. А теперь, чтобы окончательно заслужить мое прощение, отвези меня в тот магазинчик бижутерии, помнишь, и купи мне на свой выбор еще одно красивое ожерелье.
Вот так она сказала. Без тени жалости. Взяв тебя за руку. Но ты был так счастлив оттого, что она снова была рядом, ты так млел от ее признания, что ты ей нравишься, что запросто мог, как пел Модуньо[12], улететь в ионосферу.
И опять по каким-то эзотерическим, ускользающим от логики причинам сорок девять трудовых евро и девяносто центов исчезли в кассе магазинчика бижутерии. Все верно. Но это не имело никакого значения, если учитывать, что в сущности ты ей нравился.
Потом, по дороге домой, Сельваджа захотела остановиться. Ты припарковал машину, и вы сели на скамейку на набережной Адидже. Вернее, она села на скамейку, а ты лишь присел на краешек.
Ты не успел спросить ее, почему она захотела остановиться в этом месте, как она протянула тебе только что купленное ожерелье, чтобы ты помог его застегнуть. Она повернулась к тебе спиной, и ты, хоть и с трудом, защелкнул застежку. У тебя не было достаточного опыта в обращении с бижутерией, которая так нравилась девчонкам.
Она терпеливо ждала, пока ты наконец справишься, а потом, не двигаясь, подождала, не предпримешь ли ты еще что-то в обстановке, которая явно к тому располагала. Тогда легким, чуть ли не застенчивым жестом ты убрал ее мягкие волосы, оголив шею, и запечатлел на ней долгий и все же такой неуверенный поцелуй, будто ты боялся собственной тени. Потом ты прижался лбом к тому самому месту, куда только что поцеловал ее, и вздохнул как-то по-новому, полувыдохнув носом, совершенно того не желая.
— Извини, — сказал ты, решив не акцентировать внимание на поцелуе и на чертовом вздохе, так предательски вылетевшем на орбиту.
— Ничего, — отозвалась она.
Затем Сельваджа повернулась и обняла тебя, положив голову тебе на плечо. Некоторое время вы сидели не двигаясь, молча, не в состоянии вернуться к прерванному разговору. Вдруг она неожиданно встала, удивив тебя, и попросила отвезти домой.
Впрочем, час обеда уже настал!
Вы нашли родителей в кухне. Мама стояла за плитой, а папа накрывал на стол. Как только вы вошли в дом, они шумно приветствовали вас, а вы из осторожности тут же перестали держаться за руки.
— Где вы были? — спросил отец. — Развлеклись? — Он был заметно весел.
— Мы были в садах, — ответила Сельваджа. — Они прекрасны. А потом прогулялись.
Ты решил ничего не добавлять, поскольку ее версия тебя вполне устраивала. На самом деле, вы не так уж и развлеклись, напротив, чуть было не поругались, что в общем-то не было таким уж пустяком. Ты пожалел, что вспылил, и теперь, после примирения, тебе казалось, что это было просто глупо злиться на единственного человека, чью любовь ты предпочел бы всему на свете.
За обедом вы вели спокойную беседу, все четверо. Говорили о разном, в том числе и о скором переезде. Мама решила, что перевезет некоторые свои личные вещи уже на следующий день, чтобы не откладывать в долгий ящик. Ты, Джованни, уже мечтал о чудесных моментах, которые проведешь вместе с Сельваджей, вроде домашних занятий в одной комнате, совместных прогулок всякий раз, как вам бы того хотелось, шоппинга в супермаркете, завтрака на двоих, приготовления обеда… Ты желал постоянно присутствовать в жизни Сельваджи, чтобы она обратила внимание на тебя и на твою отчаянную и нездоровую любовь.
Конечно, для всего этого время еще не настало. Но многое уже произошло. Произошло так быстро, что ты даже не успел толком понять. Сельваджа вторглась в твою жизнь, не спрашивая разрешения. Впрочем, это было для нее типично: совершать поступки, не спрашивая и не благодаря.
Захватывающе, романтично, страстно и эмоционально! Ребекке необходима работа, даже если это означает, что ей придется немого соврать, безобидная святая ложь. Она не собирается наступать на те же грабли – существует незыблемое правило: встречаться с боссом – это плохая идея, очень и очень плохая. Это означает, что ты облажался по полной, и совершенно не в лучшем смысле этого слова. Все просто, не правда ли? Дин Брент – миллиардер, владелец знаменитого казино в Лас-Вегасе. Сильный, привлекательный и сексуальный, живет исключительно по своим правилам.
Сможете ли вы влюбиться в кого-то, кто отправлял вам письма?Лучшая подруга Бьянки Гардинер, Грета, просит написать письмо её брату на линию фронта.Она соглашается, потому что давно тайно влюблена в него. Бьянка не ждёт ответа, ведь он никогда не обращал на неё внимания. Однако Калеб отвечает ей, и просит ещё больше писем. Бьянка использует свои письма в качестве исповеди каждую неделю, вкладывая в них свою душу и переживания, с которыми она больше ни с кем не делится.Офицер Калеб Саттен влюбляется в Бьянку через письма, которые она присылала ему в течение двух лет.
Закрытая дверь — это всегда интересно. Но есть такие двери, которые лучше не открывать. Анжелике довелось убедиться в этом на собственном опыте. Обычная девушка, привыкшая к комфортной жизни в 21 веке, она и не подозревала, чем закончится её увлекательное путешествие в Париж. Вместо захватывающих прогулок по Городу Любви, Анжелике пришлось стать участницей необъяснимых событий, едва не стоивших ей жизни. Разве могла она предположить, что окажется в далёком, мрачном Средневековье и станет претенденткой на роль фаворитки короля? Как девушке удастся выпутаться, и кто поможет ей вернуться домой?
Вторая и заключительная книга в серии «Борден».ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в книге содержатся довольно грубые сексуальные сцены и нецензурная лексика, что некоторые могут посчитать оскорбительным.Я влюбилась в очень плохого человека.Маркус Борден — тот самый очень плохой человек, но я уже знала это.И приняла это.Я просто не ожидала оказаться втянутой во мрак того мира, который он так тщательно от меня скрывал.Но теперь он впустил меня туда и продемонстрировал, на что способен — и это пугает.Меня пугает мысль, что у мужчины, которого я люблю, есть враги.
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.