Анатомия чисел - [6]

Планета у нас разделена на два равных полушария. Центаврики живут на своей половине, омегане на своей. Они часто бывают в гостях друг у друга.

Войн у нас не было уже миллион лет. А здесь же, куда ни глянь, сплошные взрывы и убийства. Так и хочется сказать – грязно живёте, люди!

Чтобы доказать Великую теорему Ферма, я придумал новую запись чисел. Эта идея пришла мне в голову после знакомства с соседкой по квартире номер тридцать два. А ведь если бы я вселился в квартиру номер тридцать один, или тридцать три, то это могло привести меня совсем к другим выводам. Возможно, даже и ошибочным! Вот ведь как бывает, простая случайность подталкивает нас к величайшим открытиям.

Проснувшись утром, я первым делом решил познакомиться со своими соседями. Дверь в одну из их комнат была открытой. В глубине зала на диване сидела маленькая толстая женщина, которая курила папиросу. Она по-рыбьи открывала мягкие губы и выпускала изо рта сизые колечки дыма.

С трудом преодолевая непривычную для меня силу земного тяготения, я переступил порог комнаты и сказал:

– Здравствуйте! Я прилетел с планеты Омега-Центавра. Давайте познакомимся.

Соседка не обратила на меня внимания. Она как заворожённая продолжала смотреть на голубой экран, стоящий в нескольких метрах от её дивана. В телевизоре шёл фильм про пришельцев. Я люблю кино, у себя я постоянно стараюсь смотреть фильмы на выходных. Я даже забыл о том, что хотел познакомиться, и стал следить за экраном.

– Это не Земля, и не Африка, родной. Это планета Плюк, – сказал герой фильма, и я понял, что ведь то же самое можно сказать и относительно меня: – «Это не Омега, и не Центавр, родной, это планета Земля!»

Пассаж про постоянные выкрики «Скрипач не нужен» я не понял, – зачем обижать бедного скрипача? К тому же какой же он скрипач, он на скрипке играет так же как я думаю левым полушарием! Но в целом фильм душевный, я так и простоял в дверях до самого конца.

Потом я вежливо кашлянул, чтобы привлечь её внимание. Это нарушило моё равновесие, и я упал на пол. К земному притяжению надо привыкать, зря я отказался от центрифуги на Омега-Центавре, ведь мне предлагали, говорили, что после неё мне будет легче привыкнуть к одному земному «жэ».

– Как вас зовут?

Женщина с удивлением посмотрела на меня, стоявшего на четвереньках у её ног, и равнодушно бросила в лицо:

– Скотина! Закрой двери с той стороны!

Голос у неё был грубый, трескучий.

Я медленно встал и осмотрелся. Рядом со мной никакой скотины не было. Очевидно, это меня она назвала скотиной. Но я не понял, с какой стороны надо закрыть дверь, и, ухватившись руками за дверную ручку, чтобы не упасть во второй раз, снова кашлянул:

– Хозяюшка, будь поласковее. Я ночью прилетел в «тарелке». В так называемом по-вашему НЛО. Впрочем, это смотря с какой стороны НЛО. Если с вашей – неопознанный летающий, а с моей очень даже опознанный, нелинейно-линейный облётчик. Я поселился в этой квартире по обменному ордеру…

Но не успел я договорить, как женщина неожиданно сорвалась с дивана и подскочила ко мне.

– Чего ломишься в комнату, алкоголик несчастный? – брызгая слюной, закричала она. – Я к тебе не лезу, и ты не лезь! Только появился здесь, а уже нажрался до потери сознания.

Я не понял, почему она так агрессивна и продолжил, смягчив голос до максимума, таким сладким голосом только торты делать.

– Я с другой планеты. Прилетел на Землю, чтобы на местном материале доказать теорему Ферма, – шатаясь в дверях, стал оправдываться я.

– Да ты хоть теорему колхоза доказывай, мне-то что? – взвилась соседка. – Теорему фермы он доказывает! Пить меньше надо!

Я не оставлял надежду наладить контакт:

– Дело в том, что развитие цивилизации на планете Омега-Центавра остановилось из-за того, что мы не смогли доказать эту теорему дальше десятой степени…

Я снова не успел договорить.

– У тебя что, совсем крыша поехала? – сверкая воспалёнными глазами, закричала на меня женщина. – Думаешь, если прилетел в тарелке, так тебе всё позволено? Напился до десятой степени от радости, что оказался на Земле? Смотри, в дурку упеку!

Я не знал, что ответить. Машинально пощупал свою голову и с удовлетворением отметил, что над ней нет никакой крыши. Что такое дурка, я тоже не знал, тем более не знал, как её можно печь.

– Чего бельмы вылупил, алкоголик несчастный? – продолжала шуметь женщина. – Вот я сейчас соседей позову!

Я просиял. Наконец-то она меня поняла!

– Я с огромной радостью познакомлюсь с вашими соседями! – сказал я. – Я ведь для того сюда и прибыл, чтобы наладить контакт с местной интеллигенцией и доказать теорему Ферма.

С явным удовольствием она злобно рассмеялась мне в лицо, открыла наружную дверь и босая вышла на лестничную площадку.

– Полюбуйтесь, люди добрые, на алкоголика с другой планеты. Неземной ласки ему, видите ли, не хватает! На ногах не стоит, а всё равно лезет ко мне в постель со своими ласками! Я не потаскушка какая-нибудь. Не с вокзала сюда пришла… Не в тарелке прилетела… У меня законный муж имеется. Что я ему скажу? А самое главное, что скажет ему мой муж? Ведь этого дохляка он вот так вот скрутит и выбросит!