Анархия – мать порядка - [75]
Главной опорой махновцев в освобожденном ими районе по–прежнему оставалась среднее крестьянство, объединенное самоуправляемыми советами. Вообще влиянием в деревнях левобережья кроме махновцев пользовались только эсеры. Об этом сообщала подпольная коммунистическая группа Яши–Домье–Бакова, добавляя: «к «большевикам» относятся сочувственно, к коммунистам — отрицательно»[393]. Крестьяне хорошо помнили различие в политике партии Ленина в 1917 — начале 1918 г. и в 1919 г. «Махно развивает усиленную агитацию, — продолжали подпольщики, — противопоставить ей свою агитацию не можем в виду отсутствия агитационных сил»[394].
Сельские сходы принимали резолюции в поддержку махновцев: «Только батько Махно и его армия могут установить настоящую справедливую жизнь и уничтожить всех врагов крестьян; поэтому все честные селяне должны идти в армию Махно, посылать сыновей, оказывать помощь продовольствием, лошадьми и всем, что потребно храбрым повстанцам»[395]. Эта резолюция напоминает нам и о механизме «добровольной мобилизации», который вновь ложится в основу комплектования махновской армии. Собрание граждан Никольской волости постановило, например, 2 ноября 1919 г.: «Собрание, обсудив разыгравшиеся на Украине события повстанческого движения против угнетателей — добровольческой деникинской армии, которая проводит террор, убийства, грабежи, насилия над жителями и поджоги их домов и даже целых сел, и желая прийти на помощь повстанческому движению для изгнания насильников из Украины и добытия народу земли и воли и полного порядка (Как не вспомнить известный лозунг о том, что анархия — мать порядка — А.Ш.) - постановило: объявить добровольную мобилизацию немедленно по Никопольской волости мужскому населению в возрасте от 18 до 25 лет, которым немедленно выступить на фронт повстанцев, а от 25 до 45 лет оставить дома и поручить им самоохрану в селах. В связи с этим организовать комиссию для оказания всякой помощи неимущим мобилизованным ушедшим на фронт… Командировать в Екатеринослав 3–х человек для получения указания и командировки человека из штаба повстанческой армии для формирования полка на месте. Просить также штаб о выдаче и оружия для самоохраны»[396]. Этот фрагмент подробно раскрывает механизм мобилизации и самообороны в махновском районе.
Позднее съезд организаций трудящихся и повстанцев в Александровске принял резолюцию о добровольной мобилизации: «Съезд, отрицая в принципе регулярную армию, построенную на началах принудительной мобилизации…, в виду тяжелого положения на фронте…, постановляет… провести на территории, освобожденной повстанческой армией (махновцев), добровольную уравнительную мобилизацию за 30 лет, то есть от 19 — 48 лет… Формирование производится по территориальному признаку (по селам, волостям, уездам) с выборным командным составом, хозяйственно–судебными органами при частях, начиная от полков»[397]. Для проведения мобилизации была создана агитационная комиссия.
Белаш вспоминал о том, как проходила мобилизация: «аппарат отдела формирования собирает общество на «деловой» митинг, где рисует военную и политическую обстановку, призывая дать свое согласие на мобилизацию известных классов населения. Обыкновенно, население давало свое согласие и заносило его в протокол…»[398]
Интересно, что «добровольная мобилизация» была осуждена многими городскими анархистами, увидевшими в ней покушение на свободу. Орган Петроградской федерации анархо–синдикалистов «Вольный труд» писал: «Из двух одно: или она была добровольная, и тогда не при чем принудительный набор, или она была принудительной, и тогда незачем было прикрываться флагом добровольности»[399]. Сами махновцы решали это противоречие с помощью морального давления общины: раз мир добровольно решил мобилизовываться — будь добр, иди воевать вместе с соседями. Смысл «добровольной мобилизации» заключался не в праве индивидуального выбора — служить или нет (принцип профессиональной армии), а в согласии населения и в самоорганизации вооруженных сил. Бойцы избирали своих командиров. Командный состав от комполка и выше назначался по представлению подчиненных на собраниях комсостава корпуса или армии[400]. Выборность комсостава давала бойцам стимул проявлять инициативу (можно быстро выбиться в командиры, а начальникам заботиться о бойцах).
Необходимость координации развернувшегося процесса мобилизации, потребность в решении других неотложных вопросов — все это требовало создания политических органов, организации власти. Здесь перед махновцами встали две возможности: установление обычной для того времени военной диктатуры либо дополнение военной власти гражданскими органами, опирающимися на крестьянское самоуправление. Первый путь поддерживала военная группировка, состоявшая из большинства старых командиров, входивших в Союз анархистов. Она выступала даже за ликвидацию ВРС[401]. Часть командиров, идейные анархисты во главе с Волиным и Иосифом, а также общественные организации района выступали за второй вариант. Между военной группировкой и ВРС сложились напряженные отношения, тем более, что Волин (по крайней мере, по его словам) выступал против «антисемитских настроений, разгула и пьянства части комсостава»
