Анархия и демократия - [4]

. Но нет такого способа, с помощью которого a priori решается важность вопроса. Сначала вы решаете, насколько важен вопрос, а потом большинство может низвести его до совсем неважного, чтобы решение оказалось выгодным ему.

5. Не выработано ясных демократических правил голосования.

Абсолютное или относительное большинство голосов? Голосование через представителя? Кворумы? Требуется ли большинство (три пятых? две трети?) для принятия всех, некоторых или никаких решений? Кто устанавливает повестку дня? Рассматриваются ли ходатайства с мест? Кто решает, кто будет говорить, как долго, и кто получает первое или последнее слово? Кто назначает собрание? Кто откладывает его? И кто решает и на каком основании все эти вопросы? «Если участники не согласны с правилами голосования, они могут сначала провести голосование по этим правилам. Но они могут не согласиться в том, как голосовать по вопросу правил голосования, что может сделать голосование невозможным, ведь решение о том, как голосовать, откладывается всё дальше и дальше»³⁰.

6. Коллективные голосования в формате «всё или ничего» иррациональны.

Решение одного голосующего человека по важному вопросу имеет силу единогласного голосования по мелочи. Крайне редко, когда один голос, воля одного человека может влиять на исход дела, но это та же самая ситуация, – как при монархии, диктатуре, единоначалии – по сравнению с которой демократия вроде должна быть более совершенной системой!

Во всех других случаях из всех голосов, поданных за побеждающую сторону, только один имеет решающее значение, поэтому голоса остальных – и тех, кто за победителей, и тех, кто за проигравших, – могли бы вообще не подаваться.

7. Управление большинства не является тем, на что претендует: оно редко означает действительно большинство людей³¹.

Многим людям (например, детям, иностранцам, сумасшедшим, бродягам и преступникам) повсеместно отказывают в праве голоса. Бесправных не всегда намного меньше большинства, а иногда они составляют большинство. А так как редко бывает, что каждый уполномоченный избирать голосует каждый раз, то, как правило, результатом выборов становится управление относительного большинства³², другими словами, управление сиюминутного крупного меньшинства, которое может быть сравнительно небольшим. Большинство из большинства часто, а большинство из меньшинства всегда являются меньшинством. Для того чтобы сколотить большинство из не связанных друг с другом сообществ, их лидеры обычно пользуются своим неприкрытым решающим словом³³. При любом правительстве управляет меньшинство.

8. При голосовании по избирательным округам или в народных собраниях решения оказываются произвольными, поскольку границы районов определяют состав их электората, определяющего решения.

В условиях демократии «определение избирательного округа, в рамках которого производится подсчёт, это вопрос первостепенной важности», но демократическая теория не в состоянии сказать, кто должен быть включён в электорат³⁴. Перенесите границы, и большинство станет меньшинством и наоборот, хотя никто не изменил свои взгляды. Политики, рисующие и перекраивающие границы, понимают это очень хорошо.

9. Также существует парадокс голосования, техническое, но чрезвычайно реальное противоречие демократии, открытое Кондорсе перед Французской революцией.

В любой ситуации, когда два или больше избирателей выбирают из трёх или более альтернатив, если избиратели выбирают последовательно, предпочтение большинства можно определить только исходя из порядка, по которому предпочитаются варианты. Может случиться, что А предпочтительнее B, B предпочтительнее C, но C предпочитают больше, чем А!³⁵ Это не просто теоретическая возможность: это происходило при реальных голосованиях. На самом деле существует несколько таких парадоксов голосования. В идеальных условиях управление большинства почти всегда порождает эти циклические порядки предпочтения. В силу этой и иных причин «различные условия равновесия при управлении большинством несовместимы даже с самой скромной степенью неоднородности вкусов, и в большинстве случаев являются не менее стеснительными, чем непомерное условие полного единодушия в индивидуальных предпочтениях»³⁶.

Это означает, что тот, кто контролирует повестку дня, контролирует голосование, или, по крайней мере, «внушает такую же значимость повестки, как и в деле принятия законов»³⁷. Совершенно логично, что написавший об этом явлении (и назвавший его «циклические большинства») в XIX веке математик более известен под псевдонимом Льюис Кэрролл³⁸. К своему ощущению абсурдности он пришёл честным путём.

10. Другой известный метод противодействия управлению большинства при голосовании это логроллинг.

Логроллинг является обменом голосами между фракциями. Каждая группа голосует за предложение другой группы, которое иначе бы не прошло, потому что каждая группа в меньшинстве. (Заметим, что это не компромисс, потому что предложения не связаны между собой³⁹. Фракции не делят разницу пополам.) В некотором смысле логроллинг способствует некоторому согласию в важных предпочтениях, так как фракция лишь обменивает свои голоса на голоса, которые она ценит выше, – но она делает это посредством взяточничества и в ущерб совещательной демократии. Большинство в действительности отнюдь не принимает предложения, выдвигаемые посредством логроллинга, – в противном случае для их принятия не было бы необходимости в логроллинге. А те, чьи голоса не нужны, могут быть исключены из логроллинга