Аметистовая корона - [7]

Епископ рядом с Констанцией продолжал нудно рассказывать до боли знакомую историю о том, как принц Генри захватил трон, принадлежащий старшему брату, после его убийства в Новом лесу. И затем три дня спустя младший брат короля — принц Генри — короновался как король Англии.

Констанция наклонилась вперед и посмотрела на сестру и ее жениха. Бертрада и Уилвстан сидели по другую сторону от епископа Честера. Родители жениха — на их стороне. Менестрели за главным столом весь вечер пели песни и декламировали поэмы, посвященные доблести жениха и несравненной красоте невесты. Довольная тем, что они не были вульгарны, Констанция обратила на это внимание Пьера де Уэрвила. После окончания выступления менестрелей гости выпили за здоровье молодых. Бертрада ничего не пила, бледная, она сидела рядом с женихом. Посмотрев на нее, Констанция поняла, что сестра была вся в своих мыслях, она о чем-то размышляла. Уилвстан же сидел, развалясь на скамейке, и разговаривал через плечо со своими братьями.

«Они, наконец, обвенчаны», — сказала Констанция самой себе. Но внутренний голос не давал ей успокоиться, твердя, что еще многое может случиться. Каждый знал историю молодого Десмонда Уолтера, который в свою первую брачную ночь прочел своей молодой жене проповедь об отказе от мира и всего мирского, о жизни только ради прославления Господа, и читал с таким пылом, что убедил ее в первичности духовного перед телесным. В первый же день их супружеской жизни они ушли в монастырь, он — в мужской, она — в женский. Констанция тяжело вздохнула, она не представляла, что будет делать, если Бертрада совершит подобное.

Трясущимися руками она подняла бокал. Капельдинер предложил пройти в другой зал для танцев. Констанция посмотрела на толпу. Вдоль стен праздничного холла стояли рыцари Эвсрарда. Ее сестра Мабел и де Варренс были на полпути к танцевальному холлу. Эта семья обдала такой властью в Англии, как они в Нормандии. Констанция страстно желала поговорить с сестрой. Она очень не хотела отдавать ее замуж в эту семью, где оскорбление женщин было нормальным явлением. Но замужество Мабел, как и ее самой, и Бертрады, было приказом короля Генри, а приказы короля, как известно не оспариваются. Этот брак крепко соединил Англию и Нормандию и принес де Варренсам несколько недостающих земель на границе. Но до Констанции доходили слухи, что муж бил Мабел, а однажды даже чуть не покалечил и нет никакой гарантии, что это не повторится. Даже сейчас, когда Мабел носит ребенка, никто не обращает внимания на се положение. Де Варренс повернулся, и Констанция, поймав его взгляд, стала смотреть в другую сторону.

Леди Морлакс вновь увидела своего брата по отцу, Джулиана, который пробирался к высокому столу. На нем был короткий рыцарский плащ голубого цвета, что подчеркивало необыкновенный цвет его волос — они казались еще краснее. Поклонившись родителям жениха, он склонился над столом поцеловать невесту — свою сестру. Бертрада взглянула на него, как бы ища в нем поддержку.

Глаза Джулиана встретились с глазами жениха. Они осторожно пожали друг другу руки. Джулиан что-то сказал жениху и покинул стол, Уилвстан де Клинтон вышел за ним. Уходя, Джулиан сердечно поприветствовал графа Честера и епископа.

Констанция была в диком напряжении. Ей никогда не приходило в голову, что жених и невеста не любят друг друга. Остановившись перед ней, Джулиан поцеловал ее в щеку и тихонько прошептал на ухо, что выскочка сделал прекрасную партию.

— Тшш-ш, — одернула его Констанция. — Я верю, что де Клинтон будет очень осторожен и заботлив с ней.

— Осторожность — не то, что требуется сегодня Бертраде, не в ней она нуждается, — фыркнул Джулиан.

Он взял бокал Констанции и выпил вино.

— Сестра смирилась со своей судьбой?

Констанция еще раз взглянула на стол Бертрады — та сидела, понурив голову. Леди Морлакс тяжело вздохнула.

Она видела, как Джулиан двигался в противоположном толпе направлении, идя за женихом. С Бертрады соскользнула красная накидка. Констанция взяла девушку за руку и немного повернула — так, чтобы де Клинтоны видели великолепие невинного тела сестры. Де Клинтон холодно посмотрел на Бертраду, его жена, зная о мечте девушки постричься в монахини, сделала печальное лицо. Но ничего уже нельзя было изменить, поздно.

Жених положил руку на плечо Джулиана, он мог толкнуть его, и тот бы упал. Констанция видела, что брат совсем пьян. Но мысль свою он не потерял. Джулиан сказал Уилвстану, что его сестра, венчаясь с ним, считает себя святой, приносящей жертву. Епископ слышал разговор и улыбался, наблюдая за ними. А Джулиан продолжал говорить:

— Де Клинтон всю оставшуюся жизнь будет наблюдать страдания святой…

Констанция стукнула бокалом по столу, ее брат изумленно заморгал, почувствовав все негодование, которое вложила она в свое предупреждение.

— Но не все же могут так выполнять свои обязанности, как ты, — постельная принадлежность, прислуживающая всякому, кому король Генри соблаговолит тебя отдать!

Это была последняя капля, Констанция велела брату выметаться. Он откинул назад свою красивую голову и разразился громким смехом. Констанция опять подумала, что самоуверенного де Клинтона несомненно, ожидают большие трудности в общении с Бертрадой… Но если он будет достаточно искусен с ней, то сможет пробить стену между ними и станет для набожной Бертрады вторым пришествием.