Американская разведка против Гитлера - [58]

.

На второй встрече рассматривались возможные варианты действий в создавшейся обстановке: Вольф либо прямо обращается к Фитингхофу и пытается убедить его капитулировать, либо действует через Кессельринга, либо рассчитывает только на свои силы. Последний вариант был явно самым слабым. Вольфу в Италии непосредственно подчинялись около 50 тыс. человек, из них — только около 10 тыс. боевого состава почти без тяжелого вооружения. Эти войска занимали некоторые важные позиции, но были рассредоточены, к тому же состояли большей частью из национальных (то есть ненемецких) частей СС.

Остановились на втором варианте. Вольф просил отложить на несколько дней планируемое наступление союзников в Италии, чтобы успеть съездить к Кессельрингу и поговорить с ним. Дело осложнялось тем, что Кессельринг из Берлина убыл сразу к месту нового назначения, даже не заехав в Италию попрощаться с Муссолини и со своим штабом. Также Вольф сообщил Даллесу, что Кальтенбруннер тоже ищет контактов с союзниками и «не потерпит соперничества». В течение пяти — семи дней Вольф обещал добиться, чтобы Кессельринг повлиял на Фитингхофа. Вольф обязался в пределах своих полномочий ограничить антипартизанские и карательные мероприятия в Северной Италии, постараться не допустить реализации тактики выжженной земли в Италии и сохранить жизнь политзаключенным.

Донован продолжал держать в курсе тайных переговоров с немцами Рузвельта. В меморандуме на имя президента от 21 марта 1945 года глава УСС, в частности, сообщал, что: «Вольф выглядел решительным, и те, кто имел плотный контакт с Вольфом с того времени, когда он впервые появился десять дней тому назад, склонны верить в его искренность добиться немедленной немецкой капитуляции (в Италии)». Однако отзыв Кессельринга коренным образом поменял его конкретные планы. Ему либо придется иметь дело с фон Фитингхофом (если союзники дают ему менее недели), либо поехать к Кессельрингу на западный фронт. При этом сам Вольф так и не смог увидеться с Кессельрингом после своей первой встречи с Даллесом.

Если фон Фитингхоф откажется капитулировать, то Вольфу, отмечал Донован, придется действовать в одиночку, а сил у него мало и они очень разношерстные: 15 тысяч немцев, 20 тысяч коллаборационистов из СССР («в основном донских и кубанских казаков и тюрков»), 10 тысяч сербов, 10 тысяч словенцев, 5 тысяч чехов, Индийский легион и 100 тысяч итальянцев (последние были практически небоеспособны). «Вольф честно признал, что негерманские силы под его командованием не очень надежны…» Что касается самого фон Фитингхофа, то Вольф считал, что без поддержки других генералов тот побоится капитулировать.

Поэтому Вольф предложил срочно выехать на машине к Кессельрингу, убедить того капитулировать и в течение недели вернуться в Швейцарию с военными представителями штаба фельдмаршала.

Вечером 19 марта сам Вольф вернулся обратно в Италию.

Между тем в сепаратные переговоры западных союзников с немцами опять вмешалась Москва. Сталин опасался, что немцы, капитулировав в Италии, перебросят 1 миллион освободившихся солдат и офицеров на Восточный фронт. То, что «бернский инцидент» мог бы вбить клин между союзниками и тем самым послужить немцам, признавал и начальник военного штаба Рузвельта адмирал Уильям Леги: «Открытый разрыв между Россией и ее англосаксонсикми союзниками был бы тем единственным чудом, которое могло бы предотвратить быстрый коллапс германских армий»[152].

22 марта 1945 года британскому послу в СССР была передана резкая нота по поводу сепаратных переговоров с Германией. Последовала оживленная переписка между Сталиным и Рузвельтом.

Сталин прямо обвинил союзников в сговоре с противником за спиной СССР. Рузвельт 24 марта отвечал в том смысле, что ничего особенного не произошло, речь шла только о чисто военном вопросе — капитуляции немецкой группировки в Италии, а Сталин дезинформирован своими дипломатами и разведкой.

Ответ Сталина 3 апреля был холодным и обстоятельным. Сталин перечислил все случаи, в которых, по его мнению, США и Англия затягивали решение важных для обороны СССР вопросов, при том что Советский Союз всегда делал все возможное, чтобы содействовать военным усилиям союзников, иногда даже в ущерб своим планам.

Советский лидер, в частности, писал президенту США: «Вы утверждаете, что никаких переговоров не было еще. Надо полагать, что Вас не информировали полностью. Что касается моих военных коллег, то они, на основании имеющихся у них данных, не сомневаются в том, что переговоры были и они закончились соглашением с немцами, в силу которого немецкий командующий на западном фронте маршал Кессельринг согласился открыть фронт и пропустить на восток англо-американские войска, а англо-американцы обещались за это облегчить для немцев условия перемирия.

Я думаю, что мои коллеги близки к истине. В противном случае был бы непонятен тот факт, что англо-американцы отказались допустить в Берн представителей советского командования для участия в переговорах с немцами.

Мне непонятно также молчание англичан, которые предоставили Вам вести переписку со мной по этому неприятному вопросу, а сами продолжают молчать, хотя известно, что инициатива во всей этой истории с переговорами в Берне принадлежит англичанам.