Американская концепция «Большого Ближнего Востока» и национальные трагедии на Ближнем и Среднем Востоке - [87]

Ввиду того, что предыдущие главы второго раздела настоящей монографии уже рассказывали о трагедиях Ливии, Сирии и драматической сегодняшней реальности ИРИ, поэтому считаем, что целесообразно остановиться на политической ситуации в двух крупных и довольно влиятельных странах региона БСВ — в Турции и Египте. Хотя внутриобщественное противоборство в них и вызвано социальными и политическими причинами, борьба за власть носит цивилизационную специфику. Через анализ представляется возможным выявить объективные пути выхода этих стран из кризисных ситуаций, внутриобщественные политические результаты, на которые они способны выйти, а также факторы, на которые ориентируется Запад, и прежде всего США, чтобы отстаивать свои стратегические интересы на Ближнем и Среднем Востоке и в общемировой геостратегии.

Каждая заинтересованная сторона как внутри, так и вне БСВ дает свою интерпретацию текущим событиям в регионе. Так, в частности, по-западному она звучит как «арабская весна». С точки зрения Запада — это красивая идеологическая подача для мировой общественности. А по существу? Фактически — это масса народной крови и разрушений, трагедий в процессе «расцветов» данной «весны». Причем все сегодняшние кризисные события происходят преимущественно в странах, которые играют важную политическую роль в жизни мусульманского Ближнего Востока, и особенно в тех, которые противостоят вмешательству внешних держав. Однако, несмотря на специфику каждой из этих стран, тем не менее во всех них активное участие принимают, причем нередко друг против друга с противоположных политических позиций, светские и религиозные течения.

Прежде чем переходить к внутренней политической ситуации в каждой из названных стран (то есть к Турции и Египту) в свете противоборства между светскими и религиозными течениями, следует сказать, что целесообразно представлять последние, образно говоря, не как чистые цвета — белое и черное, либо красное и зеленое и т.д., а как субъекты смешанного окраса. Короче, если модернисты, сторонники светского образа жизни, отдавали предпочтение реальностям современного мирового сообщества, и в том числе стояли на позиции необходимости перенимания многого у европейской цивилизации, то это не значило, что они полностью предали «анафеме» ислам и национальные традиции. Их же оппоненты, исламисты, отстаивая исторически традиционные устои и ислам в качестве идеологического руководства нации, не стояли только на исламских постулатах и на консерватизме, то есть полностью погрязши в прошлом нации. Это не так. Как те, так и другие учитывали как исторически национальные, так и новые требования современности и внешние факторы. Однако в каждом из противостоящих течений действовал и выступал руководящим знаменем главный стержень: либо достигнутый и продолжающийся модернизм, либо неоконсерватизм.

Что касается отношения внешнего фактора к внутреннему политическому противоборству в Турции и Египте, то следует сказать следующее. Запад не может быть нейтральным к событиям в этих странах, потому что от них зависит многое в политических настроениях в мусульманских обществах региона. Учитывая то, что необходимо экономно и рационально рассчитывать свои агрессивные действия на БСВ, чтобы «не утонуть» в обширном «мусульманском море», Вашингтон и его союзники в Турции и Египте ставят главной задачей сохранить их зависимость от Запада, пусть даже при определенных критических настроениях в их правящих кругах в отношении вмешательства западных спецслужб.

Турция

Турецкая Республика — одна из наиболее крупных стран Ближнего и Среднего Востока. Здесь очень сильно наследие «кемализма», произведшего в 20-30-е годы XX века фактически революционную ломку государственной структуры и внутриобщественной деятельности на обломках консервативного наследия Османской империи. «Кемализм» пришел к власти в Турции ввиду критической ситуации, сложившейся для национальной государственности в результате поражения так называемого «четверного союза» государств (в составе Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Османской Турции) в Первой мировой войне.

Если брать современную Турецкую Республику в рамках ближневосточного региона, то на общем фоне она исторически — сравнительно не запоздалая государственная независимость, какими оказались арабские страны. Как известно, Кемаль Ататюрк и его сподвижники, энергично включившиеся в общее евроазийское реформаторское обновление в XX веке, добились фактического перерождения турецкого общества, устремившегося вдогонку за Европой во имя создания современного светского государства. Поэтому общественность этой страны оказалась более подготовленной к современным требованиям. У Турции и сегодня большая тяга к европейской цивилизации — в результате более высокая диверсификация экономики и культуры для дальнейшего развития, чем у других стран БСВ.

В настоящее время макропараметры Турции близки к уровню группы среднеразвитых европейских государств — Греции, Португалии и Испании, стран Восточной Европы, включая Россию (но исключая Украину). Средний показатель жизненных условий в Турции — доход ВВП на душу населения — более 12 тыс. долл. в год. К примеру, у самой крупной арабской страны Египта он в пять раз ниже.