Американская готика - [2]

– Считай это вкладом, – говорил он ей. – Вкладом в здоровье человечества и в наше с тобой будущее. Придет время, и «Эликсир» провозгласят медицинским чудом эпохи.

Наше будущее.

Так сказал Гордон. И повторял это каждый раз, когда она удивлялась его одержимости работой. Весь долгий период последней разлуки Милли утешалась мыслью об этом будущем. Правда, бывали моменты, когда она одиноко сидела в доме на Саннисайд-авеню, и надежда казалась ей очень зыбкой. Сколько их было, этих долгих ночей в пригороде Рэйвенсвуд, проведенных в ожидании звонка – увы, напрасном – ночей, когда казалось, что Гордон вообще не вернется. Все, что она знала, – намерение мужа открыть свое дело где-то на окраине, в Саут-сайде: он даже не назвал адреса, а Чикаго – огромный город.

Вдобавок, город увеличивался, разрастаясь с каждым днем в преддверии важного события – Колумбийской выставки, Всемирной Ярмарки. Милли следила за событиями по газетам, поражаясь отчетам о возводимом в Джексон-парке гигантском комплексе. Архитектор Бернхэм превращал пятьсот пятьдесят акров болотистой земли в ослепительную галерею дворцов и увеселительных площадок – в чудесный Белый Город. Удастся ли осуществить проект к торжественному открытию выставки в день первого мая? В конце апреля великие державы прислали свои военные корабли в Нью-йоркскую гавань. Состоялся военный парад. Через несколько дней, Чикаго принял герцога Веругианского и Кристобаля Агильера – потомка самого Колумба. В качестве одного из экспонатов выставки из Филадельфии привезли Колокол свободы, и состоялась замечательная церемония встречи президента Кливленда.

Весь город бурлил ожиданием, и Милли тоже была взволнована. Но она не рискнула посетить Юродской центр, где уже начиналось пышное празднество: леди, не пристало появляться среди людских толп и электрических конок без сопровождения мужчины. Она узнавала новости дома, в одиночестве.

Когда наступил великий день, она по-прежнему была одна, хотя полгорода пробилось в этот чудный полдень к подмосткам, сооруженным перед зданием администрации. Там можно было вдоволь поглазеть на украшенные золотыми шнурами мундиры знаменитостей, послушать оркестр Теодора Томаса, исполняющий «Колумбийский марш», и внять молитвам слепого пастора, доктора Милберна. Президент Соединенных Штатов кладет руку на кнопку – и Ярмарка оживает: бьют фонтаны, содрогаются турбины и вспыхивают электрические лампочки, окуная волшебную страну в ослепительное многоцветье.

Электричество. Магия. Новое чудо 1893 года – новый мир телеграфа и телефонов – наподобие того, что установил здесь, в доме на Саннисайд-авеню, Гордон. Телефона, который так и не зазвонил. До сегодняшнего дня.

Наконец, звонок раздался – в полдень, во время открытия Ярмарки. Гордон сообщил, что работа успешно завершена, и он ожидает ее по адресу, который тут же дал.

– Я построил замок, – произнес Гордон.

И вот она пришла – пришла в прекрасный новый мир, чтобы увидеть иллюзию, воплощенную в реальность…

Гордон отпирал дверь в рецептурный отдел. Милли заглянула туда, следуя за ним по коридору, и заметила ступку и пестик на стойке для составления препаратов, лекарства на полках. Фармакопея. Ряд флаконов, бутылки и банки, едкие запахи. Жидкий лауданум, селитра, порошковый опиум, травы, бальзамы, притирания и химические составы. Снова магия – магия лечения.

В конце помещения находилась еще одна дверь. Гордон открыл ее, пользуясь тем же ключом, что и раньше. Он улыбнулся Милли и довольно кивнул, заметив ее удивление.

– Один ключ на все, – сказал он. – Через минуту ты увидишь почему. – Гордон шагнул в сторону, пропустив Милли вперед. За дверью, к ее удивлению, оказалась крутая и узкая лестница, ведущая наверх, в темноту.

Он зажег газовый рожок у лестницы и предложил ей подняться.

– Осторожней на ступеньках.

Взбираясь вверх, Милли приподняла юбки, остро чувствуя взгляд Гордона на своих лодыжках. Не слишком вежливое приглашение, но ведь они – муж и жена. Ее сердце снова заколотилось, но отнюдь не из-за подъема.

– Вот и пришли, – произнес Гордон у нее за спиной. Они оказались на втором этаже, перед ними тянулся покрытый ковровой дорожкой коридор со множеством дверей по обе стороны.

– Комнаты для жильцов, – сказал Гордон, показывая ключ. – Теперь ты понимаешь, для чего мне нужен ключ-отмычка?

– Но твои гости… как насчет их личной жизни?

– Их ключи подходят только к их дверям. – Гордон зажег газовый рожок, и коридор залило мерцающим светом. – К тому же, у меня еще нет жильцов. Помещения едва успели закончить к Ярмарке. Я намерен дать на неделе объявления, и тогда народ повалит сюда валом.

Он указал Милли налево, и они вместе пошли по длинному коридору.

– Как видишь, я пренебрегал тобою не без причин. Мне нужно было все подготовить к сегодняшнему дню. Только представь себе всех этих туристов, хлынувших в город в поисках жилья, – а я тут как тут, с дюжинами комнат и всего в миле от Джексон-парка. Да здесь целая куча денег!

– Но как ты справишься с этим, у тебя же еще аптека?

– Компетентные помощники. В лавке и конторе. – Он кивнул. – Ты забываешь, что я занимаюсь рассылкой заказов почтой. Плюс частная врачебная практика. Дело нуждается в правильной организации.