Амена - [40]

- Да. Здесь. Это она спасла тебя, так что радуйся.

После этих слов Фарон отвернулся и вышел из покоев, по пути он встретил меня, и в его глазах было разочарование, он не ожидал, что я вернусь из-за Эфина. Проводив номара взглядом, повернулась в сторону спальни, но зайти не смогла, струсила, так как чувствовала вину перед ним. Слегка приоткрыв занавес, посмотрела на Эфина, он положил руку себе на глаза и лежал, не двигаясь, а мне нравилось смотреть на него, нравилось то, как при вздохе поднималась его грудь, как вторая рука лежала на согнутой ноге. Что же со мной происходит? Это опять какое-то помутнение,  если дам себе волю, то снова натолкнусь на его черствость, поэтому вышла из шатра и направилась к колодцу. Набрав ведро воды, вылила на себя и только тогда мысли просветлели, я не должна влюбляться в него, пусть он стал ближе и мое сердце болит из-за него, но любовь станет для нас наказанием.

Так шли дни, я, молча, приносила ему еду, меняла повязки и обрабатывала раны, он также не говорил ни слова и всегда отворачивался, когда я заходила. Спустя неделю Эфин начал вставать, правда, ноги еще плохо слушались, но он не подпускал меня, чтобы помочь. В один из вечеров номары натаскали воды в ванную, чтобы их вожак мог помыться. Тогда я решила настоять на помощи и зашла в комнату, Эфин выглядел весьма беспомощно, пытаясь снять повязки:

- Я помогу, – и, зайдя за его спину, начала аккуратно снимать бинты, раны выглядели значительно лучше, швы получились на удивление ровными и тонкими. Как только все было убрано, я прошла в ванну.

- Куда ты собралась? – он шел за мной и явно не желал там моего присутствия, либо делал вид, что не желает. – Амена выйди.

- Неужели Великий Эфин стесняется?  Лучше не спорь, твои раны не должны касаться купели, тем более ты не сможешь нормально помыться, швы разойдутся. – Хотя я солгала, швы бы не разошлись.

Тогда он замолчал и, раздевшись, залез в воду, я же была в тонком платье, которое пропиталось влагой от пара и прилипло к телу, поэтому Эфин периодически смотрел на меня, но  как только я ловила его взор, сразу же отводил глаза. Поливая его горячей водой, смывала с волос пену и кусочком ткани проводила по спине, очень нежно, чтобы не потревожить раны. Он сидел, нагнувшись вперед, и ему это нравилось, его сердце участилось, дыхание стало более глубоким. Затем коснулась его груди, но ткань съехала и ушла под воду, я же не остановилась и продолжила его мыть голой рукой, проводя по плечам, шее и снова спускаясь к груди.  И вдруг он поднял глаза, посмотрел на меня как раньше, после чего взял за руку и наклонил вперед, а буквально через секунду вылил мне на голову целое ведро с водой и засмеялся:

- Не ожидала, крианка? Или ты думала, что я снова попытаюсь поцеловать тебя?

На этот раз он обидел меня, обидел по-настоящему, унизив и оскорбив. Я немедленно выдернула руку и, бросив это ведро в него, вышла прочь. Еще бы чуть – чуть и Эфин увидел бы мои слезы. Он явно не ожидал такого, поэтому сразу же встал и вышел из ванны, но я не стала ждать, схватила на ходу боевой костюм и отправилась на поле. С волос капала вода, а со щек слезы, я чувствовала, что снова ошиблась и он никогда не перестанет издеваться. Спрятавшись за столбами, быстро переоделась и забралась на свое единственное желанное место, на трапецию.  Просидела там до глубокой ночи, не хотела возвращаться в шатер, но и спать здесь не представлялось возможным, поэтому все-таки спустилась. Пока шла назад, хотела только одного, незаметно пройти внутрь и быстро уснуть, но как только зашла в шатер,  заметила горящую свечу в спальне, Эфин уже спал. Прокравшись к нему, хотела тихо затушить огонь и выйти, но как только склонилась над свечой, Эфин повернул голову и снова взял меня за руку, затем поднялся и  встал напротив:

- Прости. Я не хотел обидеть тебя, ты вернулась сюда, заботишься обо мне, а я как последний негодяй… - и он замолчал, а спустя несколько секунд спросил. – Зачем ты вернулась? Скажи, Амена. Из-за брата?

- Нет, не из-за него, – я смотрела ему в глаза и чувствовала, как сердце набирает обороты.

- Тогда почему?  Я отпустил тебя, ты могла бы вернуться домой, найти себе крианца и жить счастливо с множеством чистокровных детишек.

- Эфин? То, что я сказала тебе у реки, не правда. Мне жаль, что так вышло.

- Но, ты так и не ответила, почему  вернулась.

И я сглотнула тот ком, который в очередной раз появился в горле, пора сказать правду как ему, так и себе:

- Из-за тебя, меня тянет к тебе. Не знаю почему, но это так.

Больше Эфин ничего не говорил, он лишь подошел совсем близко и поцеловал, я же не стала сопротивляться. Его руки медленно развязывали шнуровку на моем жилете, на брюках, после чего те оказались на полу, затем я взяла его руку и подвела к кровати, сама же забралась на нее с ногами и замерла в ожидании. Тогда дыхание участилось, тело покрылось мельчайшими капельками пота. Эфин также снял оставшуюся одежду и сел рядом. Он обнимал, ласкал, целовал, я же ощущала его и готова была сгореть. Даже не заметила, как легла,  Эфин был сверху и его губы касались моего лица, плеч, груди, а руки нежно скользили по всему телу, касаясь тех мест, до которых еще не дотрагивался ни один мужчина. Но потом он остановился и посмотрел мне в глаза: