Амена - [20]

Я ехала позади, так как не имела ни малейшего желания встречаться с ним глазами, Лумея также молчала, все погрузились в тишину. К счастью сегодня не было жары, дул прохладный ветер, мы двигались вдоль реки, поэтому до нас долетали капли воды. Моя рана уже не болела так сильно как вчера, видимо сказался излишний порошок, так что ничего не доставляло неудобств, кроме мыслей и воспоминаний. В голове то и дело рисовался прошлый вечер и все произошедшее у реки, я не знала, о чем думает Эфин, но он тоже погрузился в размышления. Возможно, сейчас он ненавидит меня, возможно, размышляет о том, как будет портить мою жизнь, и наверно, мне бы стоило бояться его как раньше, но того страха уже не было. После всех событий: нападения, ранения и особенно тех, что произошли ночью, я уже не могла бояться Эфина, он жесток, груб, но как только что-то случается и мне нужна его помощь, он меняется, вся грубость и жесткость куда-то пропадают,  на их место приходит забота. А в момент нашего поцелуя Эфин и вовсе переменился, став нежным и словно любящим. Может быть, то, что он выбрал именно меня, это не только желание потешить свое самолюбие и причинить боль врагу, это еще и его личное желание, связанное с какими-то чувствами. Однако, в любовь  с его стороны я не верю, в душе Эфина еще слишком много ярости, которая порою неуправляема, он все еще может и желает причинить страдания, сделать больно и насильно склонить к своим ногам. Я же крианка, а мы не созданы для такого обращения, мы должны быть вольны в принятии решений. Конечно, в дела своих мужей женщины не лезут, но своей жизнью они распоряжаются сами и авторитет жены и матери в семье непоколебим. А Эфин желает только подчинения, он не признает равенства, что изначально превращает женщину в рабыню. Номары совершенно другие, у них иные традиции, законы и устои, поэтому смириться с ними означает сломать себя и жить каждый день, будто в кошмарном сне. Я не смогу так, а значит, буду сопротивляться до тех пор, пока он не покончит со мной. Даже, несмотря на возложенные, на меня обязательства, все равно не смирюсь с такой жизнью. Кто знает, может быть, когда-то в Эфине проснется совесть, и он отпустит меня?

Спустя несколько часов пути впереди стали появляться деревянные столбы с надписями на них, причем слова были написаны кровью, это могло означать только одно, мы прибыли на земли номаров. Вдоль дороги раскинулись выжженные луга, посреди которых все еще дымились затушенные костры, а небо заволокло серыми тучами, или это был дым. Страсть номаров к разрушениям доводила до отчаяния, они уничтожали все живое, стремясь жить в окружении мертвой земли.

Пройдя еще несколько километров, показались черные ворота, на которых висело множество скелетов и черепов. Воины часовые, увидев своего вожака, засуетились и стали что-то кричать, а через минуту ворота отворились, к нам навстречу вышел Фарон. Эфин спустился с лошади и подошел к брату, они крепко обнялись, Фарон хлопал его по плечу и спрашивал о чем-то, я же находилась в самом центре вереницы и, опустив голову, не смела показать лица. Мне хотелось слиться с остальными, стать невидимкой, чтобы не показываться на глаза Фарону и другим номарам, которые находились за теми воротами, но Эфин подошел ко мне, взял лошадь под уздцы и вывел вперед, показывая брату то, зачем проделал такой долгий путь.

- Вот она! Амена, дочь Нитте! – Эфин улыбался и смотрел на брата.

- Надеюсь, ты сделал правильный выбор. – Фарон нехотя улыбнулся и с отвращением взглянул на меня.

- Я уверен в этом. Ну! Как обстоят дела здесь? Ничего не случилось, пока я отсутствовал.

- Все спокойно, так что ты мог бы еще столько же бродить по лесам в сопровождении своей самки. Она уже порадовала тебя? – тогда Фарон подпрыгнул и ухватил брата за шею.

- Хватит Фарон, не смущай нашу гостью, – и Эфин с укором в глазах посмотрел на меня.

Я же чувствовала себя ужасно, они потешались, но это лишь малая толика того, что еще предстояло вынести. Братья шли впереди, а мы двигались за ними, в момент, когда въезжали в ворота, в нос ударил запах мертвечины и гнили. Когда же подняла голову и посмотрела по сторонам, то увидела множество палаток из шкур, одни больше, другие меньше, они выстроились в ряды и из них периодически выходили номары. В округе не было ни одной травинки, не говоря о деревьях или кустарниках, сплошная черная земля, на которой местами лежала солома, а местами блестели лужи грязи, источая зловоние. Деревня была обнесена частоколом, на стенах которого сушились шкуры только что освежеванных животных, на земле лежали останки этих несчастных, окруженные мухами, а недалеко от тех мест играли маленькие детеныши номаров, они катались по грязи смешанной с кровью и постоянно дрались между собой. На минуту мне стало дурно, но я справилась, а иначе рисковала упасть, оказавшись на земле, пропитанной всевозможной заразой. Неужели мне придется здесь жить? Если так, то я отправлюсь к Скайре значительно быстрее, чем рассчитывала, Лумея также пребывала в глубоком шоке, она съежилась и боялась поднять взгляд. Я же взяла ее за руку: