Амазонка пустыни - [20]
— Мне жаль его, — тихо, как бы в раздумье, прого-ворила она. — Зачем я это сделала!
— Если бы не вы накинули Зарифа своим арканом, его схватил бы Аничков.
— Ах, какая досада! Какая досада!.. — она смотрела на Зарифа и говорила как бы про себя: — Какой он гор-дый, сильный и смелый. Как орел пустыни! Идет, как на праздник.
— Жалеть его нечего… За ним много убийств невин-ных людей. А сколько бедных киргизских девушек мы освободили!
— Для чего они разбойникам?
— Их продали бы в рабство в Аксу или Турфан. Подъехал Аничков. Он был великолепен на Алемансоре, и Фанни глазом знатока оценила его прекрасную лошадь.
— Феодосия Николаевна, — сказал Иван Павло-вич, — позвольте вас познакомить. Хорунжий Аничков.
— Какая прелестная лошадь у вас. Она чистокров-ная?
— Да… А вы любите лошадей?
— Ужасно, — по-женски отвечала Фанни. — И как не узнать чистокровной! Все жилки у нее выступили под кожей, и как легко вы нагоняли киргизов.
Аничков ласково потрепал Альмансора по шее.
Отряд входил в ворота поста. В неподвижном возду-хе висел линялый русский флаг, и после оживления, скач-ки, рубки и победы на пустом песчаном дворе, по которо-му мирно бродили куры, пахло буднями.
Да будни и наступали. Надо было составить и, пока не зашло еще солнце, отправить в Джаркент по гелиогра-фу подробное донесение, надо было хоронить убитых киргизов, перевязать раненых казаков, разобраться с плен-ными и добычей, с лошадьми, и всем этим занялись офи-церы с казаками, а Фанни с Царанкой осматривали пегого коня Зарифа, любовались им, сравнивали с Аксаем. Возбуждение ее не проходило, была потребность двигать-ся, говорить, что-либо делать.
Фанни прошла в приемный покой, где фельдшер пе-ревязывал раненых, и стала помогать ему. Раненых было восемь казаков и двадцать киргизов. Один тяжело ранен-ный двумя пулями в живот казак лежал в забытьи с позе-леневшим, уже обострившимся лицом.
— Сейчас и командира починим, барышня Фан-ни, — сказал фельдшер.
— Когда же его ранили? — тревожно спросила Фанни.
— Он не ранен, а только здорово ушиблен. Все тело в синяках. Мы боялись, нет ли поломов костей.
— Ну и что же?
— Ничего, слава Богу.
— Слава Богу.
«И ведь ничем, ничем не показал, что ему больно. Да он герой, этот дядя Ваня», — подумала Фанни и почув-ствовала, как какая-то тяжесть свалилась с ее души.
— Да. Им счастливо вышло. А вот двое так же упа-ли, так поломалась. Один ключицу, другой руку. Теперь придется полежать.
— А тот что? Сидоренко? — кивнула головой Фанни.
— Умрет, — спокойно сказал фельдшер.
Он сказал это страшное слово просто и громко, и оно отдалось до самой глубины сердца Фанни. Она с испугом оглянулась. Ей казалось, что оно таким же страшным громовым ударом должно отдаться и в сердцах всех казаков. Но никто не обратил на это внимания. Перевязанные рассказывали друг другу эпизоды столкновения, беспо-коились о сухарях, о чае, о дележе добычи, будут ли ров-но делить и кольджатским, и тем, что ходили в набег, или кольджатским меньше, а может быть, и ничего не Дадут. Разверстывали добытый скот и лошадей на руб-ли за выкуп и вычитывали, по сколько достанется на каждого. Раненный в живот ничего не слыхал. Он лежал и тихо стонал, беспокойно водя черной грязной рукой по груди.
И Фанни поняла, что они другие люди. С другой ду-шой, с другими понятиями, взглядами, с другого филосо-фией. Может быть, они лучше ее, чище, проще, может быть, хуже, но друг друга они никогда не поймут.
XV
В эту ночь народилась молодая луна. И, когда солн-це начало заходить за горы, она выявилась на небе блед-ная, стыдливая и робкая, тонким серпом с рогами, подня-тыми кверху. А когда стало темнеть, она засеребрилась и стала сиять на синеве неба, точно оглядывая дремав-шую под ней землю. Загорелись волшебными огнями звезды, появился опрокинутый котел семи звезд Большой Медведицы, и над еле видными темной полосой горами Кунгей-Алатау выявилась яркая Полярная звезда. Стало тихо на посту. Угомонились усталые люди, полегли под навесом на коновязи лошади, сильнее зашумела Коль-джатка, и тихая ночь пустыни начала рассказывать веч-ную сказку мира, полную тайн, которую не каждому дано постигнуть и понять.
На веранде, обращенной на восток, был накрыт стол. На столе приветливо горели две свечи в лампионах, шу-мел маленький самовар и было наставлено все, что мож-но было наспех достать и сготовить. Все были голодны. Иван Павлович и Аничков третьи сутки питались чаем да сухарями с салом. Фанни тоже почти ничего не ела. Не до еды ей было.
Иван Павлович медленными глотками допил вторую свою громадную чашку и просительно посмотрел на Фанни.
— Налить еще? — спросила она.
— Да ведь совестно. Написано-то «Пей другую», а это уже третья будет.
— Ну что за счеты.
Но воды в самоваре не оказалось, и позвали Запева-лова, чтобы он снова поставил самовар.
— Ну расскажите же нам подробно, Фанни, о всем, что произошло на посту после моего отъезда, — ласково сказал Иван Павлович.
С края стола сидел Аничков, и Фанни чувствовала на себе пристальный взгляд его зорких глаз, и было ей почему-то неловко. Ей хотелось хвастать, но в присут-ствии Аничкова погасал ее задор, и она начала робко и смущенно:
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Автобиографический роман генерала Русской Императорской армии, атамана Всевеликого войска Донского Петра Николаевича Краснова «Ложь» (1936 г.), в котором он предрек свою судьбу и трагическую гибель!В хаосе революции белый генерал стал игрушкой в руках масонов, обманом был схвачен агентами НКВД и вывезен в Советскую страну для свершения жестокого показательного «правосудия»…Сразу после выхода в Париже роман «Ложь» был объявлен в СССР пропагандистским произведением и больше не издавался. Впервые выходит в России!
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
Известный писатель русского зарубежья генерал Петр Николаевич Краснов в своем романе «Ненависть» в первую очередь постарался запечатлеть жизнь русского общества до Великой войны (1914–1918). Противопоставление благородным устремлениям молодых патриотов России низменных мотивов грядущих сеятелей смуты — революционеров, пожалуй, является главным лейтмотивом повествования. Не переоценивая художественных достоинств романа, можно с уверенностью сказать, что «Ненависть» представляется наиболее удачным произведением генерала Краснова с точки зрения охвата двух соседствующих во времени эпох — России довоенной, процветающей и сильной, и России, где к власти пришло большевистское правительство.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Великий французский король Людовик ХIV, Король-Солнце, прославился не только выдающимися историческими деяниями, но и громкими любовными похождениями. Он осыпал фавориток сказочными милостями, возвышал их до уровня своей законной супруги Марии-Терезии, а побочных детей уравнивал с законными. Не одна француженка лелеяла мечту завоевать любовь короля, дабы вкусить от монарших щедрот. Но были ли так уж счастливы дамы, входившие в окружение короля? Кто разрушил намерение Людовика вступить в брак с любимой девушкой? Отчего в возрасте всего 30 лет постриглась в монахини его фаворитка Луиза де Лавальер? Почему мать семерых детей короля маркиза де Монтеспан была бесцеремонно изгнана из своих покоев в Версальском дворце? По какой причине не могла воспользоваться всеми правами законной супруги тайная жена короля мадам де Ментенон, посвятившая более трех десятков лет поддержанию образа великого монарха? Почему не удалось выйти замуж за любимого человека кузине Людовика, Великой Мадмуазель? Сколько женских судеб было принесено в жертву политическим замыслам короля? Обо всем этом в пикантных подробностях рассказано в книге известного автора Наталии Сотниковой «Король-Солнце и его прекрасные дамы».
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.