Амазонка глазами москвича - [6]

Дальше до самого пункта назначения ничего интересного не было, кроме так называемого тоннеля, где баркас несся, как стрела, выпущенная из лука. Всюду ширина реки составляла примерно шестьсот метров, а в районе тоннеля берега как бы сходились, и от одного до другого было не больше восьмидесяти метров. Поток воды, сдавленный между двух берегов, бурлил и пенился. Хорошо еще, что путешествие пришлось не на разгар сезона дождей и уровень воды в реке стоял не очень высоко. Лодочники рассказывали, что когда приходится совершать переход в октябре или ноябре, то именно на этом участке очень часто лодки и баркасы опрокидываются, и у пассажиров и экипажа почти нет шансов на спасение. Правда, в октябре — ноябре переходов почти не совершают, так как знают капризный нрав реки Токантинс.

К Токантиниа, вернее, к Порто-де-Гамалейра (потому что сама Токантиниа стоит немного в стороне от реки) мы подошли в полной темноте.

Не успела лодка пристать к берегу, как доктор, верный своему профессиональному долгу, побежал разыскивать начальника гарнизона, чтобы узнать, где находится раненый. Я попросил разрешения сопровождать его. Все-таки не так-то часто в наш XX век можно увидеть человека, пострадавшего после стычки с индейцами. Начальника гарнизона — он же являлся и командиром поста — застали дома, в кругу семьи. Он собирался как раз ужинать.

— Добрый день, капитан! — приветствовал его доктор. — Что опять у вас здесь случилось? Где мой пациент?

— А, доктор! — ответил начальник гарнизона. — Очень рад вас видеть. Входите, входите, сеньорес, будьте как дома. Прошу извинить, что заставил вас проделать такое путешествие. Но долг службы есть долг службы. Садитесь, отдохните.

— Нет, капитан, — возразил доктор. — Долг службы есть долг службы. Где ваш раненый?

— К сожалению, — сказал капитан, — он умер еще вчера, через полчаса после того, как мы послали вам радиограмму.

— Так что же вы не вернули нас хотя бы из Порто-Насионала?

— А зачем? — удивился капитан. — Все равно вам пришлось бы ехать сюда, чтобы засвидетельствовать факт смерти.

— При каких обстоятельствах произошло несчастье? — спросил доктор. — Ведь в ваших местах давненько ничего не было слышно о «диких» индейцах — о бравос.

— Да какие там индейцы! — махнул рукой капитан. — В воскресенье отпустил я их всех в город, всех пятнадцать человек. Двое из них напились, поругались, и один стрельнул в другого. Вот и вся история.

Романтическая пелена, окутывавшая наше путешествие, начинала на глазах расползаться. Значит, зря преодолевались перекаты, зря экипаж лодки рисковал. Доктору не суждено было спасти жизнь еще одного человека, а журналисту услышать и описать потом на нескольких страницах красочный эпизод битвы с индейцами.

Нужно заранее предупредить читателей, что они на всем протяжении моего повествования ни разу не встретят описания битв с индейцами просто потому, что в последнее десятилетие таких битв не было. Если и происходят столкновения между жителями городков, расположенных в бассейне Амазонки, с коренным индейским населением, то силы во время этих стычек всегда неравные и индейцы всегда сторона в лучшем случае обороняющаяся, а очень часто они являются просто объектом для уничтожения. Так, например, за шесть лет до нашего приезда в Порто-де-Гамалейра на берегах реки Токантинс разыгралась трагедия, жертвами которой стали индейцы из племени гавиан. Это племя жило на землях в районах слияния реки Токантинс с Арагуаей. Их было несколько сот — мужчин, женщин и детей. На землях, где располагалось их племя, росло много каштанов, и оптовые скупщики каштанов из городка Мараба решили завладеть этими землями, прогнав оттуда индейцев племени гавиан. Пятьдесят шестой год был очень дождливый. У индейцев кончились запасы продовольствия, и они решились приблизиться к обжитым местам, чтобы попросить белых людей помочь им. Индейские представители пришли в городок Императрис, что стоит на берегу реки Токантинс. Префект городка по имени Симплисио де Миранда принял индейцев и сказал, чтобы они на следующий день привели все племя на пляж Траира, расположенный недалеко от городка. «Там, — сказал префект, — мы приготовим для вас продовольствие и одежду». Когда сотни индейцев, большинство из которых были дети, женщины, явились в назначенное место и приблизились к оставленным на пляже мешкам муки и сахара, то отряд военной милиции под командованием лейтенанта Ромара открыл по индейцам огонь. Лишь небольшая часть из них спаслась бегством, а большинство были убиты и остались лежать на пляже Траира. В наши дни оставшееся в живых небольшое число индейцев племени гавиан живет сейчас на посту Фунай, а на бывших землях племени хозяйничают сборщики каштанов.

Правительство предпринимает меры, стремясь оградить индейцев от полного уничтожения. Например, за племенем гавиан декретом от 31 октября 1968 года был закреплен довольно солидный участок земли около реки Токантинс, но, как неоднократно писалось в бразильских газетах и журналах, наблюдения за выполнением этого декрета не было, мало того, латифундисты не только продают незаконно индейские земли, а и продолжают сколачивать вооруженные группы бандитов, которым поручают сгонять индейцев с приглянувшихся латифундистам участков. В случае же отказа поручают этим же бандитам истреблять индейцев.