Амазонка - [70]

— И как ты на таком можешь спать? — заинтересовалась я, и тут только поняла, к чему сама же направила разговор. Советник просиял.

— А ты попробуй, и поймёшь.

Деваться было некуда: уйду — скажет, испугалась и до конца похода будет на смех подымать, а мне амазонок с их дурацкими шутками по поводу моей неполноценности хватало; останусь — попаду в его ловушку.

Я медленно опустилась на подушки, легла на спину, осмотрела тряпичный потолок. Было слишком странно и мягко. Тай продолжал стоять, склонив голову на бок, наблюдая за моим копошением. Чтобы ему было веселее и удобнее, я швырнула в него одной из подушек. Парень посмеялся, а потом улёгся рядом, подперев голову рукой.

— Ну как? — спросил он.

— Ничего. Только слишком уж мягко. Между прочим, твои воины там, на улице спят на земле и лежаках из веток и листьев. — Может совесть его загрызёт раньше, чем это придётся сделать мне?

— Твои амазонки тоже! Пока ты здесь со мной на подушках отдыхаешь! — осознав, что дал мне шанс сказать: "Что ж, тогда я к ним, чтоб всё по честному было" — и уйти, советник спохватился: — Страшно?

Я замотала головой и, он придвинулся ближе.

— А теперь? — его рука легла мне на живот.

— Тебе будет тяжело! — с напускной серьёзностью произнесла я, чем пробудила немалый интерес.

— Что тяжело? — уточнил он.

— Говорю, без руки тяжело, наверное, будет. Не поесть нормально, да и меч особо не удержишь! — я перевела жалеющий взгляд на уже заранее оплаканную конечность.

Тай рассмеялся, но руку убрал от греха, то есть от меня, подальше.

— Больше не буду! Честное слово! — пообещал искуситель.

— Почему ты отказался от Войки? — для поддержания разговора поинтересовалась я: в голове как-то не укладывалось, как мужчина может отвергнуть такую женщину. С любого задания Войка возвращалась победительницей, а на площади столб её побед мог похвастать количеством зарубок с Настасьиным.

— Разве я ей нужен? Ты об этом не задумалась? — его глубокомыслие меня поражало всё больше. Хотя по поводу "нужен — не нужен" можно было и поспорить. Раньше мне не доводилось видеть сестру в таком боевом настроении из-за мужика.

— Ну и что! Разве мужчинам не нужно только одно? — я не договорила, Тай и так понял.

— Не всем и не всегда. Иногда есть моменты, когда на это можно закрыть глаза. Но я не все! — Конечно, он считал себя выше остальных, и как минимум на две головы повыше принца с его гордостью. Но, что тогда он хочет от меня?

— Какую игру ты затеял? — неожиданно спросила я, испортив ему настроение.

— О чём ты? — не понял он.

— Зачем я здесь? Просто из спортивного интереса? Потому что не падаю в общую кучку поражённых твоей обходительностью женщин? — в принципе, причина напросилась сама собой, но вот собеседнику она не пришлась по вкусу.

— Нет. Но кое в чём ты права. Я ни во что не играю с тобой. Ты другая. Тебе не нужен мужчина чтобы доказать свою целостность, показать силу. Ты сильная даже в гордом одиночестве. Думаешь, не как все. Мне порой интересно становится, что творится у тебя в голове. Именно поэтому ты здесь. Мне с тобой не скучно! — Он говорил искренне, на одном дыхании, задетый недоверием, а я слушала развесив уши, чувствуя как земля поднимает меня к его уровню. — Ну, вот подумай сама. Тебе приятно общаться с человеком, который соглашается с каждым твоим словом, как кукла, которую дёргают за ниточки?

Я покачала головой, в знак того, что такие люди не имеют собственного мнения, и вряд ли можно почерпнуть что-то новенькое из подобного знакомства.

— Вот и вся причина. Прими её, если хочешь, а не нравится, продолжай строить догадки, всё больше запутаешься в глупых домыслах. — Закончил свою речь он, заставив меня устыдиться.

Повисла гнетущая тишина, в которой я мысленно отпустила себе минимум две затрещины за идиотское поведение. К Таю вернулось хорошее настроение, и, умастившись на боку, он произнёс:

— Ты не прошла испытание по… — Последнее слово, обозначавшее любовные игрища, он намеренно пропустил. — Вот почему ты меня боишься!

— И это я путаюсь в глупых догадках! — съязвила, надула губы и оскорблённая в самых нежных чувствах, перекатилась на бок, чтобы больше не видеть довольное лицо советника.

— Да успокойся ты! В отношениях между мужчиной и женщиной нет ничего такого… — Тайрелл замолчал, задумался, и уже более вкрадчивым голосом спросил: — А почему ты отказалась проходить это испытание?

— Фая язык за зубами держать вообще не умеет! — догадалась я о причине его осведомлённости. — Неужели женщина должна настолько себя не уважать, чтобы спать с кем придётся? — возмущённая оборотом разговора, я уселась на подушках, терзая одну в руках вместо шеи предавшей подруги, и горла советника. — Почему же тогда амазонки называют себя свободными, если скованы дурацким сводом правил и обрядами?! Меня это бесит! Чтобы получить священный знак на лице я должна познать мужчину, который познает меня. А если я ему не доверяю? А если он мне не нравится? У моей матери был лишь один мужчина за всю жизнь — отец! Он был первым, её посвящением, а потом они вместе ушли на войну…

Удивлённый такой яростной речью советник тоже приподнялся.