Алый чиж - [5]
В тот же момент мягко и мощно заработали двигатели, и катер, дав задний ход, отвалил от причала. Воропаев поднялся на палубу. Катер плыл сквозь центр города. Возле уличных кафе сновали темнокожие официантки с подносами. Воропаев вдыхал запах Адриатики и тер глаза. После девятиэтажки с видом на мусорный бак, после серых московских домов и грязных щербатых мостовых контраст был разительным. Тем временем катер вышел в море, напрягся, встал на подводные крылья и полетел в мутную синеву… Мерцающий огнями Марсель становился все меньше. Воропаев вздохнул и вздрогнул — маленькая темная ручка легла ему на плечо. Ученый оглянулся. Ему опять улыбались. На сей раз это была ослепительно черная девушка в белом фартучке с золотым вензелем. Орнитолога пригласили к ужину. Воропаев уселся к прибору на одну персону, положил на колени белоснежную салфетку и прыснул. Истерический смех стал нормальной реакцией на последние события. Хрупкая негритянка следила за гостем спокойно и доброжелательно.
— Ну ты даешь, Воропаев! — сказал сам себе орнитолог и стал ждать блюд. Отужинав, он налил себе в фужер, предназначенный для сельтерской, виски и потребовал музыки. «Силь ву пле музик!» — составил он французскую фразу и, придя в восторг от своих возможностей, услыхал голос Матье. Он пригласил негритянку. Девушка прижалась к нему и была, вероятно, готова к любому развитию событий… Но, решив, что это уже слишком, Воропаев вышел на палубу. Там он спел дурным голосом куплет из Окуджавы — «Наша жизнь то гульба, то пальба». Затем спустился в каюту и, не раздеваясь, только скинув башмаки, завалился на хрустящую простыню. Проснулся от тишины. В иллюминатор светило солнце.
Немного покачивало. Воропаев встал, припомнил вчерашнее приключение, взял сумку и вышел на палубу. Катер дремал в небольшой лагуне. «»
Воропаев задрал голову и увидел на скале, сквозь веер пальм, белую виллу. К ней вели ступени, выбитые в скале. Внизу, за лагуной, тянулся пляж, вдали над морем парил старинный город с крепостью.
— Красиво, — оглядевшись и не обнаружив ни одной живой души, сказал сам себе Воропаев. — Прием радушный, но ненавязчивый…
Он спрыгнул с борта и решительно поднялся по ступенькам к вилле.
Издав несколько призывных звуков и не получив ответа, раскрыл массивную дверь. Оглядев огромный холл с камином, ученый заметил возле двери лист бумаги с гербом. Сверху крупными буквами чернело;
«Господин Воропаев».
В записке Жан-Поль извинился, что неотложные Дела задерживают его на несколько дней в Париже.
Просил гостя отдыхать и быть в Доме за хозяина.
Дальше шли бытовые наставления. В конце послания имелась приписка, где Жан-Поль просил гостя не покидать территорию виллы до его приезда.
Приписка Воропаеву не понравилась, но, поразмыслив, он согласился, что и своего гостя в Москве без знания языка и денег он бы одного на улицу не пустил. Бросив сумку в холле, ученый решил осмотреться. Это в письме не возбранялось, а видеть настоящее буржуазное жилье ему раньше приходилось только в кино.
Кроме холла, кухни и столовой с выходом на веранду, на первом этаже укрылась ванная комната.
Черный кафель, черный умывальник и черный унитаз создавали ощущение мрачной стерильности всего удобства в целом. Воропаев решил было, что с первым этажом покончено, когда заметил овальный тоннель.
По бокам на белых кубах охраняли вход две колючие скульптуры темного кованого железа. Ученый пытался сообразить, что они могли бы означать, но, так и не догадавшись, миновал тоннель и очутился в большом гулком зале с двумя каминами и диванами светлой кожи.
— На черта столько каминов? — удивился Воропаев. — Лучше бы сделал тут спортзал. — И для подтверждения правильности данного тезиса он крутанул сальто и прошелся на руках. Подурачившись, ученый оглядел картины. Живопись чувств не будила, смахивала на петрушку, что кладут в ресторанах на бутерброды — «вкусу» не дает, а взгляду приятно.
Закончив просмотр первого этажа, Воропаев поймал себя на мысли, что вилла внутри скорее напоминает вернисаж интерьера, чем жилье человека. Он попытался представить себе Жан-Поля в собственном доме и не смог.
Орнитологу доводилось бывать в богатых домах.
Он поддерживал добрые отношения со своим учителем-академиком, навещая его в просторной московской квартире в высотном доме на Котельнической набережной. Там гость с порога ощущал атмосферу хозяина. Чучела птиц, некоторый беспорядок в предметах мебели. Любая вещь указывала на вкусы живущих в доме. А кое-что, надо сказать, у академика было. Была и роскошная павловская мебель, и сирень Кончаловского в золоченой раме, прекрасной работы английские акварели с изображением птиц…
А книги? Вот что вызывало истинную зависть ученика — библиотека академика. Вспомнив о книгах учителя, Воропаев подумал, что было бы неплохо отыскать библиотеку Жан-Поля. Если Жан-Поль действительно орнитолог-любитель, должна же у него быть соответствующая литература… Если ему хватило денег на катер, нетрудно представить, что он в состоянии себе позволить немного книг по любимому предмету…
Лестницы на вилле не было, но имелся лифт. Коробочка в тисненой белой коже подняла гостя на третий этаж. На третьем этаже своей виллы Жан-Поль устроил террасу с дивным видом на море и средневековый город, а также разместил спальню и кабинет.
Молоденькая женщина — УБИЙЦА? Да. Потому что убийство — единственный способ, которым она может восстановить справедливость. Потому что убийство — единственная возможность занять СВОЕ МЕСТО в семье, из которой ее когда-то похитили.Казалось бы, все сделано ИДЕАЛЬНО, и преступнице нечего бояться.Однако в игру неожиданно вступает многоопытный, умный, циничный следователь Ерожин — человек, обладающий ИСТИННЫМ ДАРОМ раскрывать загадочные преступления.
Когда-то он был следователем. Хорошим следователем.Слишком хорошим, чтобы не нажить себе врагов.Теперь он — частный детектив Человек, который пытается забыть свое прошлое Но иногда прошлое возвращается…Возвращается — когда гибнет в тюремной больнице при загадочных обстоятельствах его старинный враг, а затем одного за другим убивают двух музыкантов И именно он начинает расследование обстоятельств их гибели.
Новая книга Андрея Анисимова является продолжением остросюжетного романа «Близнецы. Восточное наследство». Бывший сотрудник МВД Петр Ерожин женится на любимой девушке и получает лицензию на право открыть частное сыскное бюро. События развиваются стремительно и неожиданно. Из охотника, идущего по следу преступника, сыщик, обвиненный в изнасиловании и шантаже, сам едва не становится дичью. Мало того, его молодая красавица жена подвергается смертельному риску, а взрослому сыну грозит тюрьма. Знал ли следователь Ерожин, поступая когда-то против совести, что готовит ловушку для себя и своих близких? Выйдет ли он победителем в схватке с бандитом, озверевшим от желания отомстить?
Когда-то Ерожин был хорошим следователем, раскрывавшим самые сложные дела. Теперь он – частный детектив, открывший свое сыскное агентство. Агентство, в которое обращаются самые невероятные клиенты – например, друзья «нового русского», решившего разыграть собственное похищение. Однако что-то в забавном розыгрыше, похоже, идет не так, – и вместо «похищенного» находят его вполне реальный труп. Кто же использовал шутку, чтобы совершить преступление?.. Ерожин начинает расследование – и вскоре понимает, что совершившего преступление надо искать среди множества друзей, приятелей и возлюбленных жертвы.
…Смерть старика-ученого от сердечной недостаточности. Печальный, но далеко не «криминальный» поворот жизни? Возможно. Вот только… Вот только – почему брат погибшего прямо на похоронах объявляет немолодую вдову – самозванкой? Почему эта вполне естественная смерть – всего лишь первая в запутанном клубке преступлений, носящих явно «профессиональный» характер? И, наконец. Каким образом вплетается в этот клубок улик и свидетельств, совпадений и несоответствий история молоденькой хищницы, готовой, во имя выгодного брака, решительно на все?.
Почему явился к генералу-отставнику сын-бизнесмен – и попросил, в случае чего, позаботиться о его ребенке? Чего боится этот человек, не связанный ни с мафией, ни с политикой? Почему он считает себя смертником, для которого счет идет на минуты? И как связана эта странная история с загадочным убийством преуспевающего московского врача, вообще не имевшего врагов? Все – сложно. Очень сложно. И с каждой минутой становится все сложнее, все запутаннее. Новые улики не добавляют ясности в дело – а попросту добавляют загадок в расследование, которое откровенно не по зубам милиции.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Мы путешествуем на лазерной снежинке души, без билета, на ощупь. Туда, где небо сходится с морем, где море сходится с небом. Через мосты и тоннели, другие города, иную речь, гостиницы грез, полустанки любви… – до самого горизонта. И обратно. К счастливым окнам. Домой.«Антология Живой Литературы» (АЖЛ) – книжная серия издательства «Скифия», призванная популяризировать современную поэзию и прозу. В серии публикуются как известные, так и начинающие русскоязычные авторы со всего мира. Публикация происходит на конкурсной основе.
Вена, март 1938 года.Доктору Фрейду надо бежать из Австрии, в которой хозяйничают нацисты. Эрнест Джонс, его комментатор и биограф, договорился с британским министром внутренних дел, чтобы семья учителя, а также некоторые ученики и их близкие смогли эмигрировать в Англию и работать там.Но почему Фрейд не спешит уехать из Вены? Какая тайна содержится в письмах, без которых он категорически отказывается покинуть город? И какую роль в этой истории предстоит сыграть Мари Бонапарт – внучатой племяннице Наполеона, преданной ученице доктора Фрейда?
Михейкина Людмила Сергеевна родилась в 1955 г. в Минске. Окончила Белорусский государственный институт народного хозяйства им. В. В. Куйбышева. Автор книги повестей и рассказов «Дорогами любви», романа «Неизведанное тепло» и поэтического сборника «Такая большая короткая жизнь». Живет в Минске.Из «Наш Современник», № 11 2015.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Якову Фрейдину повезло – у него было две жизни. Первую он прожил в СССР, откуда уехал в 1977 году, а свою вторую жизнь он живёт в США, на берегу Тихого Океана в тёплом и красивом городе Сан Диего, что у мексиканской границы.В первой жизни автор занимался многими вещами: выучился на радио-инженера и получил степень кандидата наук, разрабатывал медицинские приборы, снимал кино как режиссёр и кинооператор, играл в театре, баловался в КВН, строил цвето-музыкальные установки и давал на них концерты, снимал кино-репортажи для ТВ.Во второй жизни он работал исследователем в университете, основал несколько компаний, изобрёл много полезных вещей и получил на них 60 патентов, написал две книги по-английски и множество рассказов по-русски.По его учебнику студенты во многих университетах изучают датчики.