Алые сердца - [32]
Я сразу подошла ближе и села рядышком. Тринадцатый снова протянул мне флягу, и я не стала отказываться. Отхлебнув, я вернула ему флягу. Так мы сидели у костра, греясь и по очереди прикладываясь к горлышку.
Я подумала, что сестра уже наверняка с ума сходит от беспокойства. Однако, бросив взгляд на холодное лицо этого тирана, освещенное огнем костра, я поняла, что у меня не хватит смелости подать голос. Оставалось лишь надеяться, что он понимает: идея женить десятого принца на Минъюй-гэгэ принадлежала императору Канси, и она не имеет со мной ничего общего. Мне не стоит больше нарываться, иначе, боюсь, мне не суждено увидеть, как Юнчжэн взойдет на престол, потому что я умру здесь от рук этого тирана.
Постепенно мы допили вино. Подойдя к коню, принц достал из седельной сумки еще одну флягу, и мы продолжили.
Мы пили и пили, и я начала вспоминать дела давно минувших дней. Я вспомнила, к примеру, как мы с друзьями накачивались в Гонконге, в районе Ланькуайфон, и как однажды в детстве я напилась шампанским, которое умыкнула у родителей… Затем я глупо хихикнула и замерла, глядя на огонь. А потом? Понятия не имею, что я делала потом. По крайней мере, когда тринадцатый принц разбудил меня, было еще темно. Чувствуя головокружение, я подняла на него глаза и осознала, что лежу у него на бедре.
Он потушил костер и подсадил меня на спину коня.
И мы вновь бешено помчались. Я снова сжалась в его руках, почти прячась у него за пазухой и ощущая, что от холода мое тело снова утрачивает чувствительность.
Когда впереди показалась резиденция восьмого бэйлэ, уже забрезжил рассвет. Скинув меня у ворот, тринадцатый принц бросил:
– А ты умеешь пить! Как-нибудь снова возьму тебя с собой, и мы хорошенько выпьем.
Он подстегнул коня и умчался.
Все еще чувствуя головокружение и вдобавок трясясь от холода, я постучалась головой в ворота.
Почему я не воспользовалась рукой? А вы попробуйте это сделать, когда рука заледенела от плеча до кончиков пальцев.
Ворота тут же распахнулись, и я торопливо просочилась внутрь. Один из слуг бросился поддержать меня и, дотронувшись до моей кожи, испуганно воскликнул:
– Великие небеса! Вы совсем замерзли! Будто лед!
Меня отнесли в комнату сестры. Жолань, давно не находившая себе места от беспокойства, сразу вскочила. С меня сняли одежду и искупали в спешно нагретой горячей воде. Лишь когда мое тело наконец перестало напоминать глыбу льда, служанки вытащили меня из бадьи для купания и уложили на кровать.
Сестра сыпала вопросами, но, поняв, что я ничего не соображаю, оставила меня в покое. От хмеля клонило в сон, и я быстро провалилась в дрему.
Когда служанки разбудили меня, уже настало время ужина. Голова была немного тяжелой, а в остальном я чувствовала себя прекрасно. А я действительно умею пить, подумалось мне, – напившись, я не плакала, не шумела, лишь заснула, едва голова коснулась подушки. Не удержавшись, я мысленно похвалила себя.
Одевшись как подобает, я отправилась в обеденный зал и обнаружила там восьмого принца. Алкоголь выветрился, но соображать было трудно. Кроме того, со вчерашнего вечера у меня во рту маковой росинки не было, поэтому, кое-как поздоровавшись, я набросилась на еду, не обращая внимания ни на что кругом.
Жуя, я вдруг включила голову и подумала: как я буду объяснять, где была вчера? Пока я поспешно соображала, сестра спросила:
– Куда тебя вчера водил тринадцатый принц?
– Откуда ты знаешь? – выпалила я, обомлев.
– Как я могу не знать, если такой заметный человек вдруг взял и исчез? – ответила Жолань.
Да, подумала я, достаточно лишь спросить привратника, и будешь знать все. Но правда о том, что мы с принцем делали, была совсем уж неприглядной, и, вспомнив вчерашнее идиотское происшествие, я едва удержалась от смеха. Молоденькой девушкой я любила читать романы жанра уся и воображать, как мы с прекрасным, сильным, благородным воином стремглав несемся на коне по зеленой равнине и воин чувственно смотрит мне в глаза, а я нежно гляжу на него в ответ. Вот уж не думала, что моя мечта, можно сказать, сбудется. Вчера мы действительно скакали вместе на одном коне, но все остальное, впрочем, не совпало. Чем больше я думала об этом, тем смешнее мне становилось, и я едва не расплылась в широченной ухмылке, сдерживаясь из последних сил, ведь на лице у сестры было не самое приятное выражение.
– Не сдерживайся, смейся! – с раздражением сказала Жолань, глядя на мои мучения. – А как отсмеешься, потрудись объясниться!
Я наконец выпустила рвущийся наружу смех, но вдруг почувствовала на себе холодный пристальный взгляд. От испуга я спрятала улыбку и, посерьезнев, посмотрела на восьмого принца. Хотя уголки его губ и были приподняты, в глазах был лед. Видя, что я напряглась и больше не смеюсь, он торопливо опустил голову и вернулся к еде.
Сестра тоже заметила, что у меня пропало желание смеяться, и велела:
– Рассказывай! Что вы делали вчера вечером?
– Мы ездили выпить, – просто ответила я.
– Почему это тринадцатый принц вдруг взял тебя выпить с ним? – недоумевая, поинтересовалась Жолань.
Подумав, я решила, что не стоит распространяться о личной жизни тринадцатого принца, и предположила:
