Alter Omnia - [7]

Охранник меня знать не мог - и не узнал. То, кем я назвался, вынудило его говорить со мной вежливее и связаться с начальством. Торопливая секретарша проводила дорогого гостя в кабинет одного из редакторов - возможно, этот человек занимал специальную должность: встречать меня, если я вдруг появлюсь у них; во всяком случае он ничем не занимался и никуда не торопился.

Торопился я.

Я открыл было рот, и только тут до меня дошло, какой я болван. Никакого писателя Москвина в этом мире нет и не было. Здесь есть я, этого достаточно. (Мне припомнилось, что Москвин тот Москвин - в свое время что-то, вроде, пописывал, отчего и появлялся на "рыбных четвергах", но для "Августы" - издательства номер один во всех мирах - этого было недостаточно. Благотворительность, которую они себе позволяли, распространялась лишь на классиков.)

Все-таки я спросил, нет ли у издательства в какой-либо базе данных такого вот молодого одаренного писателя и поэта; клянусь богом, секретарша проверила списки всех зарегистрированных творческих союзов, даже по Москве - ну не было такого в природе. Если бы я знал, как в итоге обернется дело, долгие вечера над моими книгами под его ненавистной фамилией не отняли бы у меня нескольких лет жизни. Впрочем, есть теория, что зависть укрепляет нервную систему.

Тогда я попросил разрешения сделать звонок - надо было из той комнаты, куда я годами носил сделанную работу, и откуда звонил вчера. Номер Димы Александрова почему-то запал в память, - цифры и имена я, как правило, благополучно забываю - но никто не снимал трубку. Придется подождать до вечера. Тут мне в голову пришла хорошая идея; я ускоренно распрощался с начальником отдела по приему меня и помчался домой.

Лиз с дочкой гуляли чуть в стороне от метро.

- Ты сказал - часа через два-три, мы и пошли тебя встречать.

Сейчас мне было не до того, часто ли они так встречали двойника. Меня - никогда.

- Это здорово. Ведь сегодня четверг? Поехали прямо сейчас к "Бальмонту"!

Но час оказался еще довольно ранний, и мы решили прогуляться. Купили веточку бананов и пошли, стараясь выбирать улочки потише.

- А зачем мы к нему идем? - спросила вдруг Лиз. - Ты его не видел года два.

Два года назад я еще не знал его.

- Ты думаешь, он не пустит нас на порог?

- Я думаю, он не поверит своим глазам. А что тебе от него нужно?

- Ничего. Я надеюсь застать там Виталия Москвина.

- А это кто такой?

- Понимаешь, - неожиданно меня потянуло рассказать ей все, - этот человек сыграл в моей судьбе некоторую мистическую роль. Но он не закончил, и мне нужно тактично подтолкнуть его. Не знаю, как все объяснить, ты поверила бы в параллельный мир, моего двойника и прочие атрибуты фантастических романов? И я в самом центре этого столпотворения.

Лиз не смотрела на меня. Она помолчала минуту и сказала:

- Ладно. Расскажешь потом и мы вместе посмеемся.

- Почему не посмеяться сейчас? - Я произнес вопрос машинально, без выражения; это было похоже на пароль.

- Потому что сейчас не смешно.

Мы надолго замолчали. Дочка то забегала вперед, то плелась сзади, собирая камешки и веточки и набивая ими карманы. Несколько человек прошли навстречу, и возникло ощущение, будто они идут задом наперед, хотя ничего подобного не было. Не повредился ли я действительно в уме - такое раздвоение ощущений, когда все казалось одновременно собой и своей противоположностью, существующими в двух направлениях, - не станет ли в итоге фатальным переход из одного потока времени в другой? Но диалог произошел наяву - зачем бы Лиз подыгрывать моему сумасшествию?

Я остановился, и она остановилась тотчас же, будто ждала этого. Или знала. Я обнял ее плечи и принялся говорить нам обоим, что все будет хорошо. И все действительно становилось вроде как получше.

Дима Александров - "Бальмонт" - что называется, выпал в осадок. И другие, подходившие на "рыбный четверг", тоже. Мое присутствие смяло им запланированную программу - они собирались читать стихи и говорить декадентским языком о судьбах изящной словесности. Слава, хоть бы и заслуженная, но свалившаяся снегом на голову, двойное испытание для молодого автора, - отметил я со стариковской брюзгливостью. Впрочем, большинство присутствующих усердно делало вид, что мои бестселлеры не относятся к их настоящей литературе.

Пришел на сборище и Москвин со своей женой. Они познакомились в этой компании и поженились до того, как я впервые поприсутствовал там. Тогда он еще не был автором моих книг, и они очень гармонировали: оба такие тихие, невзрачные, даже не надеющиеся достать пресловутых звезд с неба.

При первой же возможности я втянул Виталия в непринужденную беседу tete-a-tete. Мне он показался куда более серой личностью, чем тот, которого я знал раньше, хотя стихи были лучше. Или такими же? - те я и не пытался помнить.

Нам все время мешали, так что поговорили мы недолго, едва успев перейти на "ты". Ничего полезного для себя я не узнал. К тому же у меня опять начался приступ "это уже было, только наоборот", и я поспешил закруглиться:

- К сожалению, мне надо спешить; как-нибудь увидимся. Передавай привет супруге.