Alouette, little Alouette… - [26]

Священник сперва благодушно кивал, но в конце поморщился, как-то ощутил, что хоть и на «вы», но что-то в нем не совсем, брови сдвинулись, явно начинает продумывать компромиссный вариант.

Френсис быстро взглянул на Максима, шеф что-то упускает, сказал с достоинством:

– Ну… а я, как заместитель по хозяйственной части, говорю радушно: добро пожаловать! Стола и стула вам предоставить не можем, у нас тесновато, сами видите, да и не будете же вы у нас торчать здесь весь рабочий день, как понимаю? Так это, заглянете разок, посмотрите насчет Содома и Гоморры, и отбудете…

Священник кивнул, сказал густым голосом:

– Это хорошо, что беретесь сами наводить у себя чистоту в душах и сердцах. Мне это лепо.

– А нам даже и бяше! – подхватил Френсис. – Я рад и счастлив, что наука и религия находят точки соприкосновения и рука об руку идут назад-вперед в светлое будущее постройки Царства Небесного Сингулярности!

Священник посмотрел на него набычившись, при его массе это выглядело почти устрашающе.

– Да понимаю, – сказал он мрачно, – что вы видите! Но вы ошибаетесь, полагая, что я представляю некую темную силу мракобесья. Церковь, если вы еще не знали, больше всех выступает против мракобесья, суеверий, гаданий, гороскопов и всей этой дури, до которой так падки глупые и слабые люди.

Френсис спросил быстро:

– А как насчет вещих снов?

Священник сказал твердо:

– Никаких вещих снов не бывает!

– Правда? Почему?

– Никто, – сказал священник веско, – не может знать планы Господа нашего. Потому вещие сны, как и глупые предсказания, – все суеверия и знак немощи духовной.

Френсис сказал прислушивающемуся издали Максиму:

– Если слово «духовной» заменить на «интеллектуальной», то весьма как бы.

Максим огрызнулся:

– И ты хочешь помирить науку и опиум народа?

Френсис отшатнулся.

– Свят-свят!.. И в мыслях не было!.. Но для отчета и задурманивания масс начальств можно. Отец… гм… уполномоченный из церкви понимает щекотливость ситуации. Потому мы можем работать вместе или хотя бы не мешать друг другу. Вместе – это когда каждый делает свое дело и не лезет к другому.

Глава 12

Еще около часа священник просто прогуливался по огромной территории лаборатории, так это выглядело, потом подошел к Максиму и долго стоял у него за спиной, словно понимая, что происходит на дисплее.

Максим постепенно накалялся, священник как будто чуял, а может, и чуял, профессия обязывает, вдруг сказал негромко:

– Я придумал, как вы можете обращаться ко мне…

Максим обернулся, так жутко перекривив шею, что в затылке стрельнуло.

– Ну?

– Отец Дитрих, – сказал священник еще тише. – Я тоже играю в ту байму, о которой сейчас говорили ваши Георгий и Джордж. Только я не позволяю себе кач троллей, эльфов или еще чего-то нечестивого!.. Я там великий инквизитор, а имя успел взять «Отец Дитрих», опередив сразу сто человек на долю секунды. И там воюю за церковь, за веру, за величие человека.

Максим сказал потрясенно:

– Блин… У вас какой левел?

– Девяностый, – ответил священник гордо. – Пока предельный, хотя обещают в аддоне добавить еще пять вместе с новыми локациями.

– Братство «Святого Христа»? – спросил Максим. – Альянс Северный, клан Вечной Весны, гильдия Светлого Меча?..

Священник гордо улыбнулся.

– Ого, знаете?

– Еще бы, – ответил Максим. – Я в клане Меченосцев, мы с вами в одном альянсе. Боремся против Темных. Увы, у меня левел пока лишь восемнадцатый, но в церкви, видимо, больше времени для кача.

– У меня доспехи архангельские, – ответил священник скромно, – а меч вообще получил из рук самого Гавриила за уничтожение Содома! Я его уже восемь раз стирал с лица земли, но больше ничего не выпало. А умение паладина восстанавливаться после ранений получил еще на восьмидесятом.

– Здорово, – признал Максим с завистью. – Тогда, гм, вам появляться здесь будет не так уж… трудно. Вот там свободный дисплей, видяха ультра, даже при осаде замков не тормозит, будь там миллион сражающихся, ультравысокое разрешение, и все настройки на пределе… Можете пока попробовать, если свой пароль вспомните.

Священник кивнул и быстрыми шагами направился к указанному месту, а опустился в кресло так стремительно, словно упал.

Френсис, который все замечает, подошел на цыпочках и прошептал, оглядываясь на священника:

– И на фига ты ему брякнул про свободный дисплей?

– Можешь не шептать, – сказал Максим, – теперь уж ничего не услышит.

Фрнсис оглянулся.

– Ага, сразу в пати и на босса… Конечно, с таким левелом в любой отряд ухватят!

– Потому я и брякнул, – ответил Максим чуточку виновато. – Девяностый, это же надо!.. Само вырвалось, когда он вот так скромно, что чуть не лопнувши, упомянул о своем левеле и доспехах, каких не было даже у Ахилла…

– Ну да, – согласился Френсис, – я бы тоже зауважал. Но теперь надо думать, как выжить этого попищу.

– Я лоханулся, – признал Максим. – Но шеф никогда не бывает виноватым, верно? Так что берись, исправляй. Одно дело, когда он будет заглядывать к нам на четверть часа, даже хорошо, поржем над шаманом, разрядка нужна, но – время делу, а не потехе!

Аллуэтта резко повернулась, запоздало уловив намекающие знаки Анечки. Максим шел не к ним, но, заслышав громкие голоса, остановился, вперил тяжелый взгляд в Аллуэтту.