Алое пламя в зеленой листве - [89]

— Да уж, пожалуй. Кстати, что-то я не вижу отсюда твоей замечательной таверны.

— Вы не в ту сторону смотрите. Вон мост, через который мы переходили. Берите выше и правее. Видите Стреляную стену?

— Ну?

— Ведите взглядом вдоль нее от канала до трубы с дымом. Это кузница. Теперь еще три крыши вверх. Четвертая крыша и есть «У старого замка».

— Далековато, однако.

— Мне сейчас тоже что-то не верится, что туда могла долететь обычная стрела.

— Луки, которыми пользуются в замке, — напомнил Норлан, — будут помощнее обычных арбалетов.

Фокдан хмыкнул, однако спорить не стал. Что же до Хейзита, то еще в детстве, играя с мальчишками, он подмечал, как стрелы, пущенные с высоты дома или холма, летят дальше пущенных с земли. Но даже не мечтал о такой дальности полета!

— Не будем терять время, — сказал он так, словно был здесь главным. — Если Локлану удастся найти нам достойное занятие, а тем более если он послушает Фокдана, мне бы не мешало присмотреть отсюда местечко для будущей каменоломни.

Он перешел к той стороне площадки, откуда открывался вид вниз по течению Бехемы. Теперь ветер дул ему в затылок.

Часть берега загораживал угол Меген’тора. Однако Хейзит и так знал, что в том направлении расположены рыбацкие домики, отрезанные от Большого Вайла’туна пестрым ковром нолей, вроде тех, которые им пришлось миновать по пути из Пограничья. Где-то там, где лес подступал к реке особенно близко, отец отца Хейзита вместе с другими мастерами много-много зим назад обнаружил залежи того самого бледно-желтого камня, из которого теперь был построен весь замок. Или почти весь, поскольку у вабонов бытовало предание, будто Тор Великий стоял здесь всегда. Вблизи и в самом деле становилось видно, что камень, из которого он сложен, темнее и не такой крупный, как камень стен и сторожевых башен.

Хейзит подумал, что сейчас, в этот самый момент, за узкими прорезями окон решается дальнейшая судьба не только его, но и всего Вайла’туна.

— Ну что, углядел новую каменоломню? — напомнил о себе Фокдан.

— Нет, но считаю, что нужно просто попробовать отойти еще дальше, за старую. Камень притягивает камень, говаривал мой отец. Может быть, он именно это и имел в виду. Где одна залежь камня, там поблизости должна быть и другая. Во всяком случае, стоит попробовать.

С этой мыслью он перешел к стороне, обращенной на Бехему.

С земли и даже с крыш домов, стоявших неподалеку от края берега, река выглядела бесконечной водной гладью, уходившей далеко к горизонту, очерченному изломами заснеженных гор, то есть огромных утесов. Хейзит когда-то даже думал, что это стены огромного замка с острыми зубцами, угрожающими солнцу. Но отец объяснил, что, по словам аолов, это тоже каменные укрепления, хотя и нерукотворные. Никто из вабонов никогда возле них не бывал, поскольку подступы к ним надежно оберегала Бехема, печально знаменитая своими стремнинами. Действительно, с высоты смотровой площадки было видно, что никакой водной глади не существует, а есть лишь один никогда не стихающий поток, изборожденный множеством мчащихся наперегонки завихрений из серебристых бурунов, белой пены и искрящихся брызг. Неужели и в самом деле находились смельчаки, отваживавшиеся бросать Бехеме вызов? Сам Хейзит знавал одного, но тот был тронут умом и мог с утра до ночи сидеть на берегу, вглядываясь в горы, и что-то бормотать себе под нос. Однажды он просто вошел в воду и попытался плыть, но течение подхватило его, и эльгяр замка рассказывали потом всем желающим, как видели со стен, будто его не то засосало водоворотом, не то проглотило подводное чудовище. Как бы то ни было на самом деле, тела его так и не нашли.

Достаточно каждому, кто решится на подобное, подняться сюда, размышлял сейчас Хейзит, чтобы у него отбило всякую охоту лезть в реку. Поплавать у берега или половить рыбу — еще куда ни шло, он и сам был не прочь в жаркий день искупаться в тихой заводи под утесом, но чтобы мечтать добраться до другого берега — нет уж, себе дороже! Даже холодными зимами, когда на улице замерзает вода в ведрах, а обводной канал покрывается таким толстым слоем льда, что по нему можно ходить, не боясь провалиться, даже в самую лютую стужу река продолжает смывать едва успевающую схватиться у берега тоненькую ледяную корку. Кстати, при всей неподступности Бехемы, ее противоположная сторона выглядела сейчас с наблюдательной площадки не такой уж и далекой. Из лука, даже самого мощного, конечно, не дострелить, но расстояние сравнимо с расстоянием отсюда и до начала полей фолдитов. И берег сам по себе похож: утесы, кусты, местами пологий спуск к воде.

Хейзит присмотрелся.

В одном месте, прямо напротив замка, зеленый ковер травы как будто приподнимался, и из-под складки выглядывала длинная сероватая полоска. Словно белая рана на теле зеленого воина. И хотя издалека Хейзит не видел наверняка, ее происхождение не могло объясняться ничем, кроме одного, — это вышедшая из земли на поверхность каменная залежь. Каменоломня под самым носом! И значительно больше той, из которой вабоны построили свой замок. Хватило бы на два Вайла’туна. Вот это да!