Алое пламя в зеленой листве - [8]

Дождь не прекращался.

Фляжка наконец заполнилась до краев. Заткнув ее пробкой, Уил с наслаждением распластался на спине в образовавшейся под ним луже и раскинул руки. Вода сама лилась с неба в его смеющийся от счастья рот. Несколько раз он даже чуть не захлебнулся. Сейчас он мог позволить себе не только пить вволю, но и кощунственно сплевывать воду себе на грудь.

Господь не покинул его! Искусил, напугал до смерти, но не покинул! Наоборот, явил знамение своей безмерной милости тому, кто нашел в себе силы покориться Его всевышней воле. Да пребудешь Ты и впредь пастырем моим, Господи!

Уил прямо так и заснул, лежа на спине в холодной жиже и с улыбкой на мокром лице. Он не заметил, как среди ночи дождь прекратился, и проснулся лишь тогда, когда взошедшее над обугленными останками деревьев солнце начало припекать.

Почва давно высохла, и теперь он с головы до ног был в отвратительной глинистой коросте. Ужасно хотелось пить.

Уил сел и бросил взгляд на стоявшее поодаль блюдо. Вода сверкала в нем на самом донышке. Остальное успело бесследно испариться. Уил подхватил блюдо обеими руками и жадно допил теплую лужицу.

Опустив блюдо, он невольно подался назад и вскрикнул от неожиданности: из-под соседнего дерева на него смотрел скелет. Настоящий человеческий скелет с пустыми дырами вместо глаз и насмешливым оскалом желтых зубов. Скелет не шевелился, и Уил с замирающим сердцем перевел дух. Откуда здесь мог появиться этот нежданный гость? Не принесло же его грозой? Оглядевшись, Уил понял. Скелет равнодушно сидел, прислонившись спиной к дереву, на месте той самой кучи сушняка, которую Уил заметил, готовясь ко сну. Ливень размыл землю, а ветер за ночь разметал никчемные ветки, которыми, вероятно, и был прикрыт неведомый труп.

Уил молча сидел, боясь встать и приблизиться к скелету. Покойник как будто отвечал ему тем же. Что-то в облике скелета смущало Уила. Он не сразу сообразил, что именно. Скелет был облачен в рыцарские доспехи. Сверкающие и лишенные даже намека на ржавчину, их словно только что сняли с живого воина и напялили на эту пугающую куклу с зияющими пустотами на месте глаз и носа. Между колен скелета из земли торчал короткий меч с причудливой рукоятью.

Уил перевел дух.

События последних трех дней, как он думал, отучили его удивляться чему бы то ни было. Пробуждение в гробу, сидение над пропастью, переход по выжженному солнцем лесу, предчувствие смерти от жажды, а потом — от огненных объятий пожара и, наконец, упоение льющейся с небес водой довели его до исступления, которое в свою очередь сменилось состоянием необыкновенного покоя и всеприятия. И вот он снова оказался один на один с неразрешимой загадкой судьбы, явившейся ему в образе скелета-воина.

На своем веку Уилу неоднократно приходилось видеть рыцарей, в полном вооружении гарцующих на спинах огромных боевых коней, однако он ни разу не имел возможности осмотреть их доспехи с такого близкого расстояния, да еще и потрогать руками.

При первом же прикосновении позолоченные кольца кольчуги тихо, словно предостерегающе, зазвенели. Уил опасливо отдернул палец. Просвечивавшие сквозь железо кости производили более чем странное впечатление. Верх кольчуги представлял собой капюшон, надетый на череп и накрытый сверху блестящим шлемом тонкой работы. Шлем отдаленно напоминал голову хищной птицы, металлический клюв которой служил защитным щитком для переносицы. Уил привык к тому, что шлемы рыцарей снабжены забралом, иногда закрывающим все лицо вместе с подбородком, однако ему приходилось слышать, что некоторые воины в других странах по-прежнему предпочитают облегченные варианты с одной вертикальной пластиной. По всей видимости, мертвый воин был не англичанином.

Кисти скелета закрывали странного вида перчатки, больше похожие на металлические щитки, неизвестно каким образом крепившиеся к запястьям. Уил осторожно взялся за одну, и она осталась у него в руке. То же самое произошло, когда он попробовал снять железный башмак, доходивший почти до костлявого колена. Чудеса! Чтобы проверить возникшее подозрение, Уил, не дыша, взялся обеими руками за шлем и легко поднял его над безвольно откинувшимся назад черепом. Догадка оказалась верной: между желтой макушкой скелета и кольчужным капюшоном он едва успел заметить горку бурой пыли, которая прямо на его глазах рассыпалась сквозь позолоченные колечки. Уил знал: шлем никогда не надевают прямо на голову, а тем более если под ним капюшон кольчуги. Обычно рыцари сперва надевали пуховую шапочку, а поверх нее еще и полотняный или шелковый чепец. Именно эти шапочка с чепцом и превратились в бурую пыль под шлемом. Означать это могло только одно: труп несчастного воина просидел здесь под деревом так долго, что вся его одежда, сшитая когда-то из дорогих тканей и кожи, обратилась в прах и исчезла. Остался лишь металл, причем совершенно нетронутый временем. Неужели в этих местах и правда не бывает дождей, а если они и случаются, то вся влага сразу же испаряется на солнце, не успевая породить ржавчину? Похоже, то было единственное объяснение. И оно Уилу совершенно не нравилось. Если в мертвом лесу гибнут могучие вооруженные рыцари, на что может рассчитывать бедный торговец шерстью, у которого за душой-то всего одна фляга с дождевой водой?