Алмазные нервы - [75]

Я, перегнувшись через передние сиденья и плечо Грифона, посмотрел на огромное здание, нависающее над улицей.

– Рули во двор.

Крот остался внизу. Грифон, который производил впечатление кибера немногословного и вообще находящегося под действием наркотиков, поднялся с нами на лифте, где и остался, блокируя двери и старательно строя из себя механика. Коридоры двадцать пятого этажа были пусты. Суббота. Утро. Все приличные граждане, а в таких домах живут только приличные граждане, еще спят.

Я оставил Костю с Мартином за поворотом коридора, в нескольких шагах от двери в квартиру Стройгуева. В воздухе витало спокойствие, сонное и медлительное, оно сочилось из-за плотно пригнанных дверей, из швов обшивки… Не хотелось шуметь.

Звонок в квартиру Владимира Федоровича был мелодичным и звонить в него долго было истинным удовольствием.

Дверь открылась не сразу, но быстро. Не знаю, ждал начальник отдела безопасности такого визита или нет, но вид у него был не слишком удивленный. Не в пример тому виду, который он заимел через несколько секунд, когда я прижал его к стенке «береттой» и в открытую дверь ввалились еще двое. Один из них рванул в глубь квартиры, распахивая двери и застыв возле одной, видимо двери спальни.

У Владимира Федоровича была жена, которая мирно спала, и дети, которых сегодня дома не было. Это было к лучшему.

Еще у господина Стройгуева был замечательный кабинет, обшитый деревом. Там было тихо, но что-то мешало разговору. Вероятно, обилие звукозаписывающей аппаратуры за деревянными панелями. Поэтому я посадил Владимира Федоровича на кухне. Таманский находился неподалеку, возле спальни, где мирно спала супруга. Мартин что-то вытворял с системой безопасности квартиры, что-то прокручивал на пленке, что-то стирал.

– Итак, Владимир Федорович, вы, кажется, хотели меня видеть?

Стройгуев сидел на стуле посреди кухни и совершенно спокойно смотрел на меня как-то рассеянно. Не нравился мне этот взгляд, поэтому я держал своего бывшего начальника на прицеле.

– Не паясничайте, Артем. Чего вы хотите?

– Да в общем-то ничего такого. Мне не нужны ваши деньги, не нужна даже ваша жизнь, страшные тайны Министерства иностранных дел мне тоже не нужны. Нужны только ваши ответы на несколько вопросов. И заметьте, меня не интересует ваше мнение по поводу того, что я нарушаю закон, угрожаю вашей жизни и вообще веду себя непочтительно. Поэтому не утруждайте себя чтением моралей. Я уже не нахожусь в вашем подчинении и за последнее время насмотрелся многого – несколько устал. Если вы собираетесь упорствовать, проявлять несгибаемое мужество, то знайте, что идеи допроса третьей степени с пристрастием меня не пугают. Это понятно?

– Понятно. Но я не понимаю, почему вы пришли ко мне.

– О, это очень просто. Именно ваши сраные особисты дали толчок моим основательно забытым криминальным склонностям. Я, знаете ли, существо свободолюбивое, и мне не нравится, когда мне присылают на дом ребят из особого отдела. Вы сделали первый ход без объяснения причин, теперь моя очередь.

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Владимир Федорович, давайте не будем уходить от сути вопроса. Что вам было от меня нужно?

– Только вернуть вас на рабочее место, переговорить с вами…

– Вернуть на рабочее место?! На рабочее место, Владимир Федорович, с боевиками не возвращают!!! Я очень серьезно спрашиваю. У меня, к сожалению, мало времени.

– Я вам уже ответил. Мне вы были нужны на рабочем месте.

– Зачем?

По лицу начальника отдела безопасности я понял, что на этот вопрос он отвечать не будет.

– К сожалению, у меня нет сыворотки правды с собой, поэтому просто отвечайте на вопрос. Он молчал.

– Ничего личного, – сказал я и ударил его носком ботинка под коленную чашечку.

Он охнул и свалился со стула. Морщась от того, что мне приходится это делать, я несильно пнул его подошвой в ухо. Затем наступил на пальцы руки. Под ботинком хрустнуло, и Стройгуев зарычал.

– Владимир Федорович, вы ведь незлобивый человек. И я думаю, что это просто не ваша тайна.

Но почему вы должны страдать за чужие интересы?

Он сел на стул, придерживая колено. Закряхтел. Из рассеченной мочки уха сочилась кровь. Вроде и бил несильно.

– В этом разница между нами, Артем, – проговорил он. – Вам, может быть, наплевать, но для меня это совсем не чужие интересы, а интересы государства. Государства, которому я служу.

– Да, тут вы правы. У вас есть чему служить. – Я обвел взглядом обстановку квартиры, дорогую мебель, стильное оформление. – А мне приходится служить только самому себе. По той простой причине, что для государства, которому вы служите, я лишь винтик и пушечное мясо. Или – без высокопарных слов – просто никто. Да. И на вашем месте я бы все-таки служил народу, а не государству. Это, к сожалению, пока еще разные понятия. Так вы скажете, зачем я вам понадобился тогда? Или мне приступить к более серьезным мерам?

Он помолчал. Он попытался разогнуть ногу. Он посмотрел на свои сломанные пальцы. Он был неплохим человеком и совсем уж не дураком.

– Пришло распоряжение из Специальной комиссии по Техническому Надзору. Вы ставились на особое положение. И ваше исчезновение могло трактоваться неоднозначно.