Алмазная пыльца - [34]
Между Виленскими состоялся разговор:
— Да, Катя! Дуем мы в разные дудки. И вот финал.
— Я же ему не на выпивки даю.
— Все! Хватит. Или будем петь в унисон, или нам придется расстаться. — Это было сказано так твердо, что впервые в ее голосе он не услышал протеста:
— Каюсь, Аркаша! Каюсь. Все!
Но она покаялась только на словах. Женька требовать умел. На «горло не наступал», а брал хитростью. И поцелует, и обнимет, и слезу даже мог пустить. Правда, в последнее время он пыл поумерил. Но деньги у него водились. «Где их брал»? От догадки тупо заныло сердце. «Упустил! Упустил! — стучало в висках. — Женька связан с бандой».
От резкой боли Виленский даже вскрикнул.
— Что с вами? — подлетела к нему напуганная медсестра.
— Ничего, сестричка… Ничего, — еле выдавил Аркадий Игнатьевич.
…После укола сделалось легче.
И опять замелькали воспоминания. Он выхватывал из памяти куски Женькиной жизни, просеивал их, анализировал.
«Наташа Измайлова… Какую же роль сыграла она? Неужели соучастница? Неужели она тоже была втянута? Попыталась выбраться — и вот… Да, сколько веревочке не виться… Люди Седых вышли на убийц. Женька — убийца! Убийца!» — Аркадий Игнатьевич застонал. Перед глазами поплыли круги, и вдруг упала тьма. Ночь. Шумит лес. Тихо накрапывает дождик. И крик. Это голос Наташи. Женька замахивается ножом. Тускло мелькнуло лезвие — острая боль — не Наташе, ему в грудь.
Виленский вскрикнул. Что-то кричала медсестра, но ее голос тут же утонул в водовороте снежинок. И сразу сделалось тихо, спокойно. Боль исчезла, все затянуло туманом. Виленский падал, падал, падал…
…До Загородной Иван не доехал. Оставил «РАФ» в соседнем переулке. Улица была безлюдна. В доме № 8 за плотными шторами горел свет и слышались пьяные выкрики. Сайко хотел подойти поближе, но заскулила собака. Остановился. И тут увидел, как в темноте прочертил дугу глазок папиросы. В соседнем дворе — человек.
— Доброй ночи, — нашелся Иван. — Я на Загородной нахожусь?
— Ну, — буркнул мужской голос. — Кого надобно-то?
— На этой улице где-то Князев живет. Мишкой зовут. Не слышали про такого? Служили с ним вместе.
— Мишка вон в том горластом доме живет.
— Почему в горластом? — спросил Сайко.
— А ты разве не слышишь? И так часто-густо. Полопались бы глотки у них. Спать не могу.
— Его дом?
— Там вдовушка Настя проживает. Он на постое. Ветреная бабенка. Словом, снюхались.
— И давно он там живет?
— А шут его знает. Месяцев девять, поди, будет.
— Будь так. Батя! Говорите, шумят? Почему же не пожаловались?
— Так они, вроде, и люди ничего. И поздороваются всегда, и даже в гости приглашают. В их возрасте я, может, тоже рад был шуметь… А ты кем будешь? Про дружков так не спрашивают.
— Я из угрозыска, — сказал Сайко и достал удостоверение. — Помогите, пожалуйста.
— Чем? — сразу насупился мужик.
— Не знаете, сейчас много народа у Мишки?
— Кто ж его знает. Помногу они обычно не собираются. Пары три-четыре. Погорланют и спать ложатся. Изба у Насти вместительная.
— …Понятно. Что предлагаете? — спросил Седых, выслушав подробный доклад подчиненного.
— Надо немедленно брать. Очень удобная ситуация.
Николай Алексеевич прошелся по кабинету. Он что-то обдумывал.
— Я согласен с Сайко. Пусть даже Маг в том доме отсутствует. К операции подключим молодого Виленского, — вмешался Нетребо.
— Как это Виленского? Зачем? — недоуменно остановился Седых.
— Он поможет бесшумно выманить их из логова.
— Верно, — согласился Седых. — Чтобы не навлечь подозрения, он постучится к ним, назовет себя… Нет! — возразил он сам себе. — Не разрешаю! Подвергаете риску и его, и себя. Сам же докладывал, что Виленский не знает, где живет Артист.
— Во-первых, я сомневаюсь, что Виленский сказал правду. А во-вторых, они все сильно выпивши. Тут не до умозаключений. Главное, — его тревожный голос.
— Ну, что ж, резонно. Действуйте, Виктор Ильич! Руководство опергруппой на тебе.
…Сосед сказал, что из дома ушла только одна пара. Остальные, «усмерть упившись», легли спать.
— Их там три девки и три хлопца, — доложил он.
— Откуда такая точность?
— Разведчиком в войну был, — горделиво улыбнулся он. — В их комнате светло. Вот в щель меж занавесок и высмотрел.
На Женькин стук не открывали долго. Может, уснули, может, высматривали, кто стучит.
— Кто? — наконец послышался не то пьяный, не то сонный голос.
— Это я, Жек! Шухер, Миша! Уматывать срочно надо.
Внутри заскрежетал засов. Дверь открылась. Не успел Мишка опомниться, как перед ним вместо Виленского оказался Нетребо.
— Руки!
Мишка хотел захлопнуть дверь, но Сайко, находившийся рядом, так толкнул ее плечом, что едва не сбил Артиста с ног.
— Продал, шкура! — зло процедил Мишка. Но сопротивляться не стал. Только крикнул: — Настя, открой на кухне фортку. Да пошире. Пусть вонь хоть выйдет.
Остальных гуляк сняли прямо с постелей.
Виленского домой не отпустили. Заставили поехать с Сайко и показать то место, где была захоронена кисть Наташиной руки. Потом его «поселили» в отдельную камеру.
Только под утро Женька немного забылся и задремал. За все еще темным решетчатым окошком кто-то звонко прошлепал по асфальту, и сон как рукой сняло. Женька вспомнил, где находится…
Детективная повесть Н. Оганесова «Непохожий двойник» впервые увидела свет в 1982 году в журнале «Смена». Четыре года спустя в издательстве «Молодая гвардия» под названием «Двое из прошлого» был опубликован переработанный и дополненный вариант повести....Девятнадцатого января в одноэтажном флигеле на улице Первомайской был обнаружен труп: сторож районной овощебазы умер в результате отравления бытовым газом.В тот день следователь Скаргин еще не подозревал, что смерть эта – логическое завершение событий военных лет, и что причины убийства прямо связаны с оккупацией города в сорок втором году…
В июле 2005 года в Эдинбург съезжаются на саммит лидеры стран «Большой восьмерки». Ежедневные марши протеста, демонстрации и уличные беспорядки, учиняемые антиглобалистами, держат полицию в постоянном напряжении. Однако инспектор Джон Ребус в охранной операции не задействован и погряз бы в текучке, если бы не смерть депутата парламента, обставленная как самоубийство, и не явные признаки того, что в городе орудует серийный убийца. Власти стремятся скрыть и то и другое, боясь бросить тень на событие мирового значения.
На оперативной работе не соскучишься, это майор Вершинин знает точно. Похищение маленькой девочки или двойное убийство бизнесменов — настойчивый и внимательный оперативник раскроет любое преступление. Однако подозрительный несчастный случай с талантливым гитаристом начинающей рок-группы ставит Вершинина в тупик. Похоже, музыкант настроил против себя всех знакомых — значит, к гибели парня причастен кто-то из них. А может быть, это сговор? Однако вскоре и других участников группы начинают преследовать несчастья: дорожные аварии, удар током… Кто же задался целью уничтожить группу?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
В сборник «Провинциальные детективы» вошли три остросюжетные произведения, в которых исследуются различные сферы нашей бурной, противоречивой жизни. Авторов интересует не только традиционный для популярного жанра вопрос: «Кто стрелял?» Они стремятся проникнуть в глубины человеческих взаимоотношений, раскрыть тайные пружины, своеобразную, сугубо «провинциальную» подоплеку преступлений. Ю. Иваниченко «Мертвые молчат»; А. Царинский «Алмазная пыльца»; Е. Филимонов «Муравьиный лев».