Алмаз в воровскую корону - [7]

Ординарец расторопно распахнул перед Сталиным заднюю дверцу автомобиля, и он, подобрав левой рукой полы шинели, устроился на заднем сиденье. Коротко просигналив, машина выехала за территорию дворца. Уже за оградой к ней присоединилось еще шесть легковых автомобилей, точно таких же. Так что в случае возможного нападения диверсантам вряд ли удастся выяснить, в какой именно машине едет Верховный Главнокомандующий. Впереди и позади колонны на обыкновенных полуторках разместилось по взводу автоматчиков, готовых открыть огонь на поражение при любой угрозе автоколонне. Далее через каждые сто метров на протяжении почти сорока километров стояли солдаты НКВД, способные в случае опасности образовать живой щит. Автомобиль проезжал мимо бойцов на приличной скорости, и Сталин, поглядывая в окно, видел, как они приподнимали в почтении подбородки.

Первые два заседания проходили в Юсуповском дворце, а потому Сталину, по праву гостеприимного хозяина, полагалось сделать ответный визит. И первым, кого он собирался навестить, был премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль.

Английского премьера давно уже называли хитрым лисом. И надо признать, на то были свои серьезные основания — никогда нельзя было понять, какого размера кукиш старый британец держит в кармане во время непростых разговоров. Как прирожденный дипломат, Черчилль способен был расточать любезные улыбки, на грани фола шутить с женами глав государств и сполна эксплуатировать свою внешность беспечного добряка, любящего вкусно поесть и крепко выпить. Однако подлинную натуру Черчилля, без сомнения, великого государственного деятеля, выдавал его тяжеловатый взгляд, которым он оценивал окружающих. Скорее всего он был помесью хитрого лиса с породистым бульдогом. Такому лучше не попадаться — схватит крепкими челюстями и будет потрошить до тех самых пор, пока не вывернет душу наизнанку.

В машине было комфортно, над дорогой поработали военные строители, нельзя сказать, чтобы она была совсем без колдобин, но и фронтовой такую уже не назовешь, а потому можно было немного предаться воспоминаниям.

Сталин вспомнил о своей первой встрече с Черчиллем в Москве. Британский премьер, прищурив и без того крохотные глаза, долго рассматривал его неподвижным и тяжеловатым взглядом. Где-то внутри Сталина зародился неприятный холодок. Какой к черту лис?! Перед ним был зверь куда более серьезный! И если ему дать побольше свободы, так он своими могучими челюстями обязательно вцепится в «мягкое подбрюшье Европы». Сам британец любил так называть Балканы и прилегающие к ним территории и всеми силами старался не допустить там советского влияния. За доброжелательной располагающей улыбкой Сталин попытался тогда спрятать беспокойство и больше, чем следовало бы, задержал пухлую, но крепкую ладонь Черчилля в своей руке. Иосифу Виссарионовичу очень хотелось верить, что нечто подобное Уинстон Черчилль испытывает и по отношению к нему. Однако рассмотреть не сумел — тайна пряталась за хитрым прищуром тяжеловатых век.

Вот и сегодняшний разговор в Воронцовском дворце обещал быть непростым, но его окончательный результат обязан был остаться за Советским Союзом. Этому способствовали успешные наступательные действия на всех фронтах, а также та тщательность, с которой советская сторона готовилась к предстоящим переговорам. В переговорах по разделу мира мелочей не существует, весомое значение имеет и место, где будет проходить встреча, а потому Сталин настоял именно на Ялте. В какой-то степени солнце и мягкий крымский климат должны были нейтрализовать несговорчивость западных союзников.

После первого общения с британским премьером Сталин сделал вывод, что тот склонен отвлекаться от заранее установленной повестки дня и был горазд порассуждать на отвлеченные темы. А потому следовало быть готовым к любому развитию событий и, чтобы обезопасить себя от неожиданных вопросов, как можно больше узнать даже о частной жизни премьер-министра Великобритании.

Уже через день на стол Сталину положили подробные записки о неофициальной стороне жизни Уинстона Черчилля. Здесь имелись сведения частного характера. Как выяснилось, старший сын премьера сильно выпивал, вторая дочь была бездарненькой актрисой, а души он не чаял в младшенькой, которая лицом и характером была настоящим ангелом, звали ее Мэри. Прочитав доклад, Сталин нашел его весьма любопытным. Теперь он знал о привычках Черчилля, располагал информацией, чем тот бывает занят в короткий досуг, и имел представление о его многочисленных пристрастиях. Удовлетворяя собственное любопытство, Сталин прочитал даже записку о предках Черчилля. Через пару дней он был не только в курсе того, что предпочитает премьер-министр за завтраком, но и разбирался в его представительной родословной даже лучше, чем в собственной, откровенно говоря, весьма туманной.

Сталин обратил внимание на тот факт, что дед Черчилля воевал на Крымской войне и погиб где-то под Балаклавой. Поэтому не следует удивляться тому, если британский премьер-министр вдруг пожелает проехаться по местам Крымской войны. Набив трубку табачком, Сталин захотел закурить, но машину неожиданно тряхнуло, и часть табака высыпалась на шинель.