Alma Matrix, или Служение игумена Траяна - [18]

Вечерело. Друзья медленно плыли по причудливо петляющей реке к озеру. От воды веяло холодом.

– Как тут тихо, – прошептал Задубицкий.

– Да, дивные места, – согласился Сковорода и посмотрел на лодку Гайды с Настоящим. Те вертели головами, разинув от восхищения рты.

Наконец они добрались до озера. Это было огромное, на несколько километров, болото, сквозь которое вилась река, причем ее русло предусмотрительные охотники пометили шестами с красными тряпками.

– Где-то тут, – Гайда развел руками, – где-то тут, друзья мои, в изобилии водится, цитирую: «окунь и щука, а по заводям крупный карась».

Сковорода бросился смотреть карту, но вскоре печально согласился, что это и есть искомое озеро. Гайда развеселился от его понурого вида и направил плоскодонку с сидящим впереди Настоящим на таран. Задубицкий взревел, что раненый бизон, и стал остервенело отбиваться веслом – завязался бой, решительный и беспощадный. Из камышей, испуганные неожиданным появлением орущей компании, стали шумно подниматься, срываясь с воды, огромные стаи уток. «Ружье, дайте мне ружье, – кричал Настоящий, – смотрите сколько их! Стада, целые стада!» Вскоре семинаристы устали размахивать веслами и, все мокрые и в нитях зеленых подводных трав, заключили перемирие, а утки все еще кружили в небе, напрасно ожидая оружейного выстрела.

Когда друзья пригнали лодки к тому месту, откуда они их взяли, наступил вечер. Сковорода с детской обидой на лице жаловался на несправедливость судьбы и на ложь интернета. Настоящий изо всех сил пытался его утешать, да так успешно, что к тому времени, когда они выбрались из леса, сутулая фигура Сковороды ссутулилась в два раза сильнее,а Задубицкий с Гайдой плакали и икали от смеха.

Подойдя к деревне, они увидели, как на небольшом огороде около своего дома, копается какая-то бабулька. Сковорода повернул к ней.

– Бабушка, добрый вечер. А не подскажете, где-то тут в лесу должно быть озеро.

– С рыбой, – громко подсказал Гайда.

– Ну, да, с рыбой. Мы ходили-ходили, но ничего не нашли. Только болота одни.

– Так конечно, не нашли! И не найдете, – бабулька оторвалась от своей картошки и повернулась к ним. – Было озеро. Давно. Лет двенадцать тому назад еще было. А как плотину сломали, так и все. Болота там теперь одни, и рыбы почти нет. Местные правда ходят туда, но вам лучше не надо. Потеряетесь или утопните. А по вечерам там в лесу кабанчики шалят, приходят даже ко мне картошку копать. Не ходите туда. Ну ее, эту рыбу.

– Кабанчики шалят, – Настоящий шел по деревне и медленно повторял эту фразу на все лады, то ли осмысливая ее, то ли восхищаясь собственной везучести, ведь с кабанчиками они так и не встретились.

– О, абориген, – восхищенно выдохнул Гайда. Из калитки неподалеку вышел пузатый мужик в камуфляжной форме. – Точно вам говорю, это мы на его лодках так весело катались.

– Добрый вечер, – поздоровался, проходя мимо, воспитанный Сковорода. Мужик слегка кивнул и долго провожал их подозрительным и неприветливым взглядом.

– Он думает сейчас, пойти ли за берданкой или нет, – вполголоса рассуждал Гайда. – Он ведь охотник и сразу определил, откуда грязь на ботинках Задубицкого, и что за ряска запуталась в волосах Настоящего. А когда он придет к своим лодкам, и пусть даже не к своим, а от соседа узнает, что какие-то залетные брали лодки, то все станет ему ясно. Какие залетные? Ясное дело, что Сковорода. На воре и шапка горит – вон, даже поздоровался. Так что руку даю на отсечение, что при следующей встрече он свернет нашему рыбаку голову справа налево, а потом слева направо. Или наоборот. Не принципиально. Эй, Сковорода. Места хорошие. Когда ты сюда снова на рыбалку?

– Иди ты в ЦАК.

– Холодно, – подал голос Настоящий.

– Миша, – обернулся Задубицкий, – где твой тихий ясный закат с мигающей звездой?

– Сейчас, одну минуту, – Гайда остановился, значительно посмотрел в небо и щелкнул пальцем, – вуаля!

Налетел порыв сильного ветра.

– Копперфильд, брат! – завопил Сковорода.

Ветер усиливался, сверкнула молния, стали падать крупные капли дождя, и вскоре дождь хлынул ручьями.

– Гайда, – простонал Настоящий.

Бежать не было смысла – все четверо почти сразу промокли до нитки. Весь оставшийся путь до остановки Задубицкий, Настоящий и Сковорода занимались тем, что придумывали проклятия в адрес Гайды и призывали ему на голову кары небесные.

В маршрутке кроме них никого не оказалось. Сковорода непослушными руками протянул водителю мокрые деньги и потом долго и бестолково извинялся. Настоящий громко стучал зубами. Задубицкий, устроившись на сиденье поудобнее, залез в свою сумку и под восхищенные возгласы Гайды достал бутылку кагора.

Они пропустили вечерние молитвы и опаздывали на отбой, но все это было не важно. Они пили кагор, согревались, вспоминали прекрасный день, смеялись и были счастливы.

Отец Траян стоял у калитки в Семинарский корпус и укрывался от дождя огромным черным зонтом. Он предчувствовал.Он ждал.

КУЛАЧНЫЕ БОИ ИГУМЕНА ТРАЯНА

Храмом оказался бывший магазин. Отапливался он от большой печи, для которой постоянно приходилось таскать уголь. Два раза в день с кайлом, лопатой и тачкой Андрей отправлялся на улицу пополнять запасы угля. Когда погода не позволяла осуществлять подобные вылазки, приходилось экономить, и тогда температура в храме падала ниже десяти градусов.