Аллилуйя женщине-цветку - [17]
Как-то в субботу днем, вскоре после этого разговора, мы с Маргаритой остались дома кое-что прибрать. Мы накопили целую сотню книг, которые нужно было расставить по полкам, а сами полки предстояло еще соорудить. Мы вовсю трудились, слушая пластинки с музыкой Моцарта. В дверь позвонили: пришла Илона. Она явилась прямо с пляжа помочь нам. В свои двадцать лет она соединяла в себе аромат горячей соли и какого-то лесного зверя, обитающего то ли в Венгрии, то ли в Швеции. Отражение неба Рио как будто так и не исчезло в его голубых глазах. Само ее присутствие вторглось мажорными нотами в музыку Моцарта и усилило освежающий эффект мелодии.
— Пойдет дождь, — сказала она по-португальски. — С моря идет грозовая туча.
— Тогда приготовьтесь! — воскликнул я. — За все время, что вы здесь, вы еще не видели настоящего тропического дождя. Я-то знаю, что это такое. Это водяное чудо еще в детстве производило на меня неизгладимое впечатление.
Первые капли застучали в окно гостиной. И вмиг столбы воды обрушились на Ипанему. За окном не было видно ничего: сплошная пелена, плотная, как парусное полотно. Гостиная погрузилась в приятный полумрак. Светлые волосы Маргариты и Илоны озаряли комнату, как фонари.
Илона приникла к окну, изумленная, потрясенная неистовством дневного ливня.
И вдруг Илона сорвала с себя блузку и лифчик. Груди ее запрыгали, как дождевые капли. Мы с Маргаритой вздрогнули, и книжки, которые мы продолжали раскладывать, заплясали у нас в руках. Илона в исступлении блаженства сбросила юбку и трусики-плавки. Она была самой прекрасной бразильянкой, какую только мог создать рио-де-жанейрский дождь. Какой-то чудодейственный тон, молниевый разряд пробежал от Илоны к Маргарите. Моя жена тоже сбросила с себя все и встала рядом с нею. Теперь жизни их бились в ритме бразильской природы.
Меня охватило веселье и желание сделать то же самое. Да, я карибское дитя и я глубоко бразильский мужчина по существу, но я не был вакхом с копытами вместо ступней и с рогами на голове, который увлек бы на дорогу радости этих белых нимф. Уступив велению собственной крови, Илона и Маргарита грациозно приобщились к таинству наших американских земель.
Все-таки я тоже разделся и подошел к окну. И внезапно ко мне вернулось мое детство. Мягкий Моцарт доносился издалека и смешивался с шумом воды, поглотившей нашу жизнь. На ковре гостиной я бешено отплясывал с Илоной, а на спину мне впрыгнула Маргарита и тоже неистовствовала. И ничто теперь не сотрет из памяти тот дневной дождь.
Визит
Три месяца назад я вернулся на родину. Страстное желание переменить место проживания помогло мне легко приспособиться к новым правилам, которые я установил для себя. Каждый вечер я совершал десятикилометровые пешие прогулки, не пил, не курил. Умерла Адриана. Никакая женщина не могла восполнить пустоту, оставленную ею. Слабое утешение я находил лишь в красоте родной земли: манговые деревья в цвету, порхающие колибри, парусники в бухте, на которые я глядел еще ребенком. Однако родня не одобряла моего благоразумия. Мой брат Дидье, жизнелюб и весельчак, насмехался:
— Твое суровое воздержание от всего — это вроде свинца. Он сразу расплавится на костре Терезы Меризье. Подожди немного. Тете скоро вернется из Мексики.
Такого же мнения держались сестры и мать: когда я снова увижу Тете Меризье, во мне опять взыграет жизнь. Я знал ее крохотной девчушкой. Она усаживалась в нашем саду и возилась с куклами. Меня она звала дядей Деде. Она висела у меня на коленях, раскачиваясь, как на качелях, я рассказывал ей про добрых духов, которые помогают людям жить лучше. Разумеется, ни глаза, ни рот, ни тельце еще совсем не говорили, что она обещает стать красавицей.
Несколько, да и немало, лет спустя, когда я жил в Париже, я изредка получал известия о ней. Однажды я узнал из письма моей сестры Катрины, что Тете была избрана в качестве «мисс Карибов» на конкурсе красоты в венесуэльском городе Маракаибо. На улицах Порто-Пренса Тереза Меризье заставляла вздрагивать от изумления школьников, студентов, тридцатилетних мужчин и семидесятилетних стариков. Даже петухи, собаки, лошади и некоторые плодоносные деревья, например банановые, преображались, помахивали хвостами или ветвями.
И вот однажды, придя домой, я почуял нечто необычное. Не успел я скинуть куртку, как Дидье вскричал:
— Андре, пристегни ремень безопасности! Тете здесь.
— Тете, Тете! Андре пришел, — подхватили сестры.
Появилась Тереза Меризье. Она бросилась в мои объятия, как бывало раньше. Ребенок, подросток превратился в само воплощение женственности. Я застыл и онемел. Я как будто уже где-то видел такую Терезу. Где? В дальних снах юности? Бегущей нагишом по пляжу в Рио-де-Жанейро? В Гаване на стоянке такси, на перекрестке улиц Сан-Рафаэль и Галиано? Дидье, сестры, мать, сама Тете ждали от меня слов восхищения. А я молчал и мысленно просил прощения у Адрианы.
— А у меня для всех вас новость, — защебетала Тете. — Я вот-вот выйду замуж. Знаете, за кого? — Сестры принялись перечислять имена достойных молодых людей. Тете всякий раз отрицательно мотала головой. — Да пусть у вас языки отсохнут! Я выхожу за Ги Нерсеваля. Ги заканчивает медицинский институт в Мехико. Отличный парень, сами увидите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ опубликован в журнале «Уральский следопыт» № 9, сентябрь 2002 г.
Когда Карла и Роберт поженились, им казалось, будто они созданы друг для друга, и вершиной их счастья стала беременность супруги. Но другая женщина решила, что их ребенок создан для нее…Драматическая история двух семей, для которых одна маленькая девочка стала всем!
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
Обаятельный и сексапильный бизнесмен Арман Гамилтон неожиданно предлагает милой и доверчивой девушке Кристине Адамс выйти за него замуж. Она не понимает, что им движет, но влюбляется в него и соглашается. Уже не за горизонтом пышная свадьба, как вдруг все меняет один-единственный звонок…
Семнадцатилетним подростком Дебора Вермонт влюбилась в своего дальнего родственника. Уверенная во взаимности их чувств, она неожиданно узнает, что он помолвлен с другой.Девушка убегает из дому и возвращается туда лишь спустя десять лет. Она считает, что к прошлому нет возврата, но в глубине души по-прежнему тоскует по своей первой любви.Что ждет ее в родовом гнезде?..
Полудетская влюбленность Дорри Пресли рухнула в один миг. Она случайно подслушала, как ее кумир, двадцатидвухлетний Данк Эшби-Кросс, жаловался собеседнику, что нескрываемой интерес к нему пятнадцатилетней девчушки ставит его в неловкое положение.Дороти и Дункану было суждено вновь встретиться лишь десять лет спустя. Догадайтесь, уважаемые читательницы: кто из них сделает первый шаг к примирению, к новым отношениям?
На званом обеде героине романа, Кристи Карлтон, приходится выслушать несправедливые обвинения от человека, с которым она едва знакома.Казалось бы, Кристи должна возненавидеть своего обидчика, но события принимают неожиданный оборот…