Аллергия на «Магические Грибы» - [19]

Я шью для Анастасии платьишко на выпускной бал. Купить ничего невозможно, в магазинах детской одежды пусто. Сегодня примерили, смотрится просто замечательно. В последнее время она ходит у меня такая грустная, всё время говорит, что хочет к тебе, даже всплакнёт иной раз. Вчера дедушка наругал её за что‑то, она сидела и так горько плакала, говорила, что если бы папа был тут, то он не позволил бы так её ругать.

Что ж я могу сделать? Только полюбить и пожалеть её, если Саша не лезет. А то ведь она тут как тут. Если я прижала Настю к себе, эта бежит тоже, мама обнимай её! Послезавтра у Насти выпускной, она уже спрашивает меня, куплю ли я ей тортик. Я ей пообещала, что если будут лишние деньги, то куплю всё что она захочет. Вчера лишних денег, по–прежнему, так и не было, но нам так захотелось чего‑нибудь сладкого, что мы, недолго думая, несмотря на ливень, завернули в ближайший магазинчик, и купили там сто грамм шоколадных конфет и с удовольствием их слопали! Ты не будешь нас ругать за этот легкомысленный девчоночий поступок? Позднее, вечером, мы ещё испекли печешек из овсяных хлопьев, и грызли их весь вечер, запивая горячим кофе.

Вечером я рассказывала деткам истории о том, как я была маленькой, а потом мы вместе мечтали, как мы поедем в Москву за папой. На сегодняшний день это их самое большое желание.

Пока дорогой. Пожелай нам хорошей погоды. Так хочется тепла. У нас каждый день дождь, иногда град, холодный ветер. Дома в придачу ко всему, на месяц отключили отопление, нет горячей воды, холодно-холодно. Прижмёмся друг к другу в постельке, обнимемся, согреемся кое‑как и уснем. Очень холодно без тебя, наш любимый папочка…

15

— Что это, это мне? — смотрю на протянутую хозяином банку чёрного цвета. У меня короткий перерыв. Я один. На работе никого. Странно. Что это эпидемия? Никто не пришел на работу…

— Угощайся, это пиво «Гиннес». Наше ирландское традиционное. Выпей, и иди продолжать работу. Компост должен быть сегодня уложен на полки. Обязательно!

Я всё равно ничего не понимаю. Пиво среди бела дня, и вообще с чего бы это вдруг? — Падди, а за что, собственно, я не понимаю…

— У нас сегодня праздник. День святого Патрика, вот и всё.

— А что это означает?

— Неважно! Пей пиво и иди работать! — рявкнул Падди по–доброму, как тигр, который только что пообедал молоденькой косулей.

Позднее. Через два года после моего приезда, мне подробно объяснили, кто такой Святой Патрик, и как много значит он для Ирландии и ирландцев всего мира. Я узнал, как он крестил людей, и объяснял на примере трёхлистного клевера понятие Святой Троицы. Бог триедин, так же, как три листа, растущие от одного стебля.

Очень красивая легенда. Очень символично задумано.

Меня только тревожит одна безумная мысль. Мысль эта неприятна. Боюсь, что Святой Патрик, сам опасается вместе со мной. Мы с ним опасаемся того, что в последние дни на трёх лепестках трёхлистного клевера не хватает трёх знаков. Знаков доллара, фунта стерлингов и евро. $ £ €. Именно в таком виде Бог триедин для некоторых.

Именно такому Богу, молятся.

$ £ €

$ £ €

$ £ €

Учёные ищут жизнь на Марсе. Ищут жизнь во вселенной.

Я ищу жизнь, просто жизнь. Я уверен, что она, где то существует. Где‑то кто‑то ходит в библиотеку, в консерваторию. Люди посещают музыкальные концерты и художественные выставки. Ходят просто друг к другу в гости с бутылочкой вина и тортом. Где‑то существует жизнь.

Я чувствую себя, словно заражённым какой‑то новой болезнью. Как будто меня заперли на карантин, на долгий срок, для изучения и возможно, для ликвидации. Мне что‑то приказывают и я должен повиноваться. Шаг влево, шаг вправо без спроса и мне грозит расстрел на месте без расследования и без суда.

Тридцать тонн компоста. Нет не так…

ТРИДЦАТЬ ТОНН КОМПОСТА!!! Вот, так правдоподобнее.

Тысяча мешков, тридцать килограмм каждый.

После всего того что я уже сделал: «Вниз сорвал четыре грибочка. Вверх уложил их в коробочку», мне нужно уложить тысячу мешков на полки.

Сволочь!

Паскуда!

Десять поддонов, каждый из них, с сотней прессованных тридцатикилограммовых брикетов компоста лежат так, что полки невозможно установить. Сначала я должен раскидать эти тридцать тонн компоста по сторонам, а потом сложу их на полки. ОДИН! САМ!

Сволочь!

Паскуда!

Как хорошо, что у меня нет зеркала. Если бы у меня было зеркало, то я смог бы увидеть, как искривился мой позвоночник. Тысячи наклонов. Сотни тысяч наклонов.

Или грибы победят меня или я их. Я буду работать во имя победы. Как латыш Ажолас — с безумной верой.

— Закончил, Александр? Мне нужна твоя помощь. Видишь ли, праздник сегодня. Вечером я с Ашлин иду в ресторан, спать будем в отеле. Ты должен посидеть с нашими детьми. Утром пойдешь на работу прямо из нашего дома.

Я дома у Падди и Ашлин. Их пять детей пытаются меня очаровать. Я для них удивительный и загадочный. Старший сын Барри хвалится смелостью и посвящает меня в особенности национальной истории:

— Я могу выйти в город на главную улицу и кричать: «Ебхть королеву! Ебхть англичан и их королеву!»

В это момент мне кажется, будто Барри растёт и увеличивается, протыкая крышу дома своей головой, и в его глазах отражается взор его отца, сверкающий адским пламенем. Чувствуется запах серы, ощущается наступление грозы. Я вижу себя героем фильма «Зловещие Мертвецы». Я разбудил демонов, обладающих плотью!