Аллегро - [34]

Шрифт
Интервал

Переводчик с готовностью перевёл, особо акцентируя главную мысль подполковника на постарше и посолиднее… Выслушал ответ. Все с нетерпением, затаив дыхание ждали, а вдруг возьмет, да и передумает, сменит приглашение, женщина же. Спины музыкантов вновь выпрямились.

— Нет, нельзя… Да и переводчика там не будет, — ответила Гейл.

А-а-ах, какой убойный ответ! В «десятку» просто. Тут и капитан скис — и руки, и голову опустил, словно говоря: вот так всегда, как что-нибудь интересное, так без него. Жаль!.. Да и другие присутствующие достойно оценили свои нулевые языковые шансы — никаких.

— Смирнов, ваш товарищ, очень, я думаю, достойно будет представлять военный оркестр и всю страну, — добивала лейтенант Гейл. Добила, можно сказать.

Хотя именно с последним доводом, не все были согласны, далеко не все… Были в оркестре — все знали — и более проверенные в разных житейских обстоятельствах музыканты. Ну, там, закадрить кого на спор; не закусывая, тоже на спор, изрядно выпить, но домой доползти; от двух-трех «крутых» пацанов отмахаться; по мотивам выступлений Жириновского речь где не попадя толкнуть; чечётку какую, хоть на столе сбацать, не говоря уж об игре на своём инструменте… Но, как видно, альтернативы в данной ситуации не было, дублер — не космос — не планировался, саморекламы не требовалось. Но неожиданно сработал армейский неписаный закон: «сам погибай, но товарища выручай», а может и мужская солидарность проявилась: уступи дорогу товарищу…

Уж если не они, так пусть хоть он — молодой этот… Сал-лага! Отличится, выступит!!

Гейл, между тем, не обращая внимания на разочарованные переглядывания музыкантов оркестра, достала из своего «бэга» маленькую дамскую сумочку, извлекла из нее книжку-открытку, авторучку и что-то быстро-быстро написала. Сложив открытку, встала и подошла к рядовому Смирнову:

— Итс май инвитейшн фор юр, солджез Смирнов. Плиз.

— Тенкс!

— Я за вами заеду в восемнадцать часов тридцать минут. Хорошо? — это она произнесла конечно же на своём английском, категорически непонятном для всего оркестра. Музыканты только глазами следили за их разговором, как незанятые теннисисты за прыгающим пластмассовым шариком в чужой игре. Как отодвинутые…

— Ай доунт ноу… — мялся Смирнов. — Мэй би!.. — Я не знаю… Наверное.

Капитан-переводчик, потеряв профессиональный интерес, механически переводил их разговор.

— … она за ним заедет в 18.30, сказала.

— Гуд бай, мэйджор! Бай, джелемен! — прощалась уже со всеми музыкантами Гейл.

Музыканты оркестра — провожая, грустно поднялись.

— Одну минуту, Гейл, — остановил подполковник. — «Встречный», — коротко бросил музыкантам.

Те, с готовностью, стоя, взяли инструменты на изготовку. Дирижер, подняв руки, резко отмахнул. Грянули звуки встречного марша. Марша восторга и уважения. Торжества воинской силы и духа. Марша справедливости и марша любви… Музыканты, исполняя и слушая, упивались звуками этой музыки. По их глазам видно было — вот какой должна быть музыка, вот как должны звучать военные марши. Наши марши, российские марши! Это вам, девушка, не какая-нибудь там, понимаешь ли, иноземная «тинь-пинь-дяо». Это звучит, слышите — Его Величество Военный Духовой Оркестр! Живьем, звучит, живьем!

Слушайте… Любуйтесь…

— Грандиозно! Супер грандиозно! — как призывая небо в свидетели, выслушав, воскликнула Гейл.

— Да, мы знаем, Гейл, что всё у нас супер-пупер!.. — снисходительно согласился дирижер.

— Спасибо, господа музыканты. Она вообще теперь, говорит, влюблена в вашу музыку. Любит российскую музыку… военную музыку, — почти синхронно переводил капитан.

— А нас? — как в узкую щель, втиснулся вопросом Тимофеев.

— …Она так мало о ней знала, — игнорируя Тимохин вопрос, продолжал бубнить переводчик. — Обязательно будет, она решила, готовить диссертацию о российской военной маршевой музыке. И вообще, она очень рада, что познакомилась с вами, узнала нашу страну… До свидания, она говорит! Си ю тэ морроу! До завтра. Завтра, возможно она ещё к вам придёт!..

— О! Завтра!.. А почему «возможно»? Никаких возможно! Пусть приходит! До завтра!

— До свидания, Гейл!

— Бай-бай, Гейл!

— Приятно было познакомится!

— Да-да, приходите, Гейл!

— Мы ждем вас, Гейл!

— Перерыв! — глядя на закрывающуюся за гостьей дверь, устало скомандовал дирижер.

Музыканты некоторое время сидели молча, как замороженные, чего с ними после такой команды никогда не случалось, потом подскочили, что привычно, и с шумом повалили на перекур, что естественно.

Вот уж событие так событие!! Вот тебе и серые рабочие дни!! Да никакие они не серые, они больше даже чем цветные. Они счастливые! Потому что, во-первых, они есть, а во-вторых, потому что Гейл приехала!.. Ну, дела! Ну обстоятельства!..

Даже нет возможности остановиться, дух перевести… Скорее дальше, дальше… Вперёд!

Рванули было на перекур, но в дверях столкнулись с воспитательным полковником Ульяшовым.

— Что, уже всё, отстрелялись? — входя, видя что опоздал, расстроено спрашивает полковник. — Уже ушла?

— Да, товарищ полковник, — кисло отвечает за всех дирижёр. — Так точно, ушла. Только что!

— А что так мрачно-то, товарищ дирижер, — ехидничает воспитатель. — Пришла-ушла… Влюбился, что ли?


Еще от автора Владислав Янович Вишневский
Пятно

Узнав о том, что у одного из советников депутата Госдумы есть коллекция дорогих художественных полотен, вор в законе, смотрящий, Владимир Петрович, даёт своим помощникам задание отобрать её. Советника депутата похищают, за большие деньги из тюрьмы доставляют специалиста «медвежатника», отбывающего серьёзный тюремный срок. «Бойцы» Владимира Петровича проникают на территорию коттеджа советника, картины увозят. Оставшийся в живых охранник, не может объяснить, почему он открыл ворота, и что было за «пятно», которое въехало или вошло на территорию.


Трали-вали

Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)


Кирза и лира

«Кирза и лира» Владислава Вишневского — это абсолютно правдивая и почти документальная хроника армейской жизни в СССР. Это вдумчивый и ироничный взгляд известного писателя на трехлетний период срочной солдатской службы в середине 60-тых.В книге простому советскому пареньку выпадает непростая участь — стать солдатом и армейским музыкантом. Мало кто представляет, что долг Родине армейские музыканты отдавали, совмещая нелегкий солдатский труд с таким же непростым и ответственным трудом музыканта. Но ни строгий устав, ни муштра, ни изнуряющие репетиции не смогли надломить решимость главного героя, его оптимизм и юношеский задор.


Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

«Время «Ч», или Хроника сбитого предпринимателя» — это масштабная картина мятежной и темной страницы в нашей истории — периода так называемой «перестройки». На фоне глобальных разрушительных процессов разворачивается непростая судьба обыкновенного советского человека, инженера, безоглядно включившегося в перестроечные процессы. В романе точно и проникновенно передана атмосфера этого периода, описаны метания предпринимателя, взлеты и жестокие падения, любовные перипетии, сомнения, его отчаянная попытка сохранить честь и достоинство в беспринципном и жестоком мире.


Вдохновение

Новая книга Владислава Вишневского «Вдохновение» – это необыкновенная история о группе молодых, безумно талантливых, но никому не известных музыкантов из провинциального поселка Волобуевск. Однажды музыкантам выпадает уникальный шанс заявить о себе – принять участие во всероссийском джазовом музыкальном конкурсе, объявленном неким австралийским миллиардером. Именно с этого момента жизнь каждого из них – не только музыкантов, но и австралийского миллиардера –  кардинально изменилась и наполнилась новыми впечатлениями, любовью, неожиданными взлетами и падениями.Автор повести "Вдохновение" Владислав  Вишневский – известный писатель и сценарист, автор десятка книг, в том числе экранизированного романа «Национальное достояние», сериал по которому вышел на экраны российского телевидения в 2006 году.


Терпень-трава

О том, как в наши дни, в России, в городе Москве, выброшенный из привычной деловой и социальной среды человек, мужчина 45–50 лет, с хорошим образованием, проходит через ряд необычных для себя обстоятельств: приобретает друзей, поддержку олигарха, становится «опекуном» (по роману – телохранителем мальчугана, у которого «папа сидит на нефтяной задвижке»). «Поднимает» богом и людьми забытую свою родную деревню… Избавляет её от пьянства, разрухи в головах…В романе и язык общения соответствующий, и песни, смех, и слёзы, и юмор, и… бандиты, и танцы у костра… и поездка с детьми в Москву в педагогическую академию, и налёт МЧС, и…Не только человек нашёл себя, но и деревня, люди.


Рекомендуем почитать
Сириус – собачья звезда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Точки пересечения

Подростками в лесу случайно обнаружена машина «Жигули». В салоне было большое пятно засохшей крови, а в багажнике лежала лопата измазанная свежей землей...Снова начальнику отделения уголовного розыска Антону Бирюкову выпало трудное дело.


Похищение на Тысяче островов

«Никлас Монсаррат родился в Ливерпуле в 1910 г. Окончил Тринити колледж Кембриджского университета. Его первая значительная книга «Это — школьный класс» вышла в 1939 г. Во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте Великобритании. Морская служба послужила источником сюжетов многих из его последующих книг. В 1956 г. он возглавил информационный центр Великобритании в Йоханнесбурге, а потом в Оттаве. Наибольшей популярностью пользовалась его книга «Жестокое море», вышедшая в 1951 г., по которой был снят одноименный фильм.


Преступления в детской

Погибла директор элитного детского сада. Несчастный случай, обычное дорожное происшествие, виновник которого скрылся? Так может считать полиция, но только не проницательная Джулиет Эпплбаум. Она уверена — совершено преднамеренное убийство, и только ей под силу раскрыть это дело. И конечно, не без помощи мужа и двухлетней дочери. Джулиет Эпплбаум и ее невероятное семейство снова в бою. Искрометный захватывающий детектив Эйлет Уолдман «Преступления в детской».


Игра навылет

Умница и красавица Вера Лученко не просто успешный психотерапевт, она обладает недюжинными экстрасенсорными способностями, поэтому друзья и обращаются к ней с просьбами о помощи. Смерть известного бизнесмена и депутата поставила под удар подругу Веры. Казалось бы, обычное отравление грибами… Но куда исчезла его история болезни? И почему перед смертью депутат все время твердил о каком-то убийстве?..