Алисизация: вторжение - [58]

Не выдержав воздушной волны, витражи, украшающие стены тронного зала, полопались, и осколки стекла вылетели наружу.

Великан сжал правую руку в кулак размером с автомобильный двигатель –

И с ревом махнул им в сторону Габриеля.

Тот мгновенно понял, что парировать удар мечом бессмысленно, а вскакивать и уворачиваться нет времени. Правым уголком глаза он увидел своего заместителя Вассаго – тот проворно спасался бегством. Оценив ситуацию, Габриель остался сидеть на троне, готовясь встретить серый кулак.

***

Шустер на грани гибели сумел выплеснуть свою силу разума, принявшую вид смертоносного вихря; это было явление, выходящее за рамки возможностей системы Подмирья.

Смерть Фу За и двух гоблинов произошла не из-за того, что численная характеристика атаки оказалась достаточно велика, чтобы они потеряли всю свою Жизнь. В их Световые кубы непосредственно впечатался «образ смерти», из-за чего их Пульсветы разрушились, а уже потом система рассчитала, что тела должны быть уничтожены.

Соответственно, и атака, нацеленная на Габриеля, не повлияла на гигантское количество Жизни императора Вектора.

Жажда убийства, созданная Пульсветом Шустера, потянулась по квантовому соединению к телу Габриеля из плоти и крови, распростертому в установке STL –

Черный генерал Шустер, один из сильнейших мечников Подмирья, направил смертельный удар воли в самое ядро Пульсвета Габриеля Миллера – в его «я».

В этот миг «я» Шустера ощутило, как нанесенный им со всей силы удар, в который влилось его сознание, потоком стремится к императору Вектору.

Шустер чувствовал, что его Жизнь уже истощилась полностью. Этот удар должен был стать его последним.

Он сожалел, что не выполнил договоренность с командующим Рыцарями Единства Беркули и не скрестил с ним мечи еще раз. Однако Шустер не сомневался, что тот поймет. И чего желал Черный генерал, и почему он поднял меч на императора.

Он уничтожил не только главу гильдии убийц Фу За, но и обоих гоблинов – самых воинственных из Десяти вождей. Дии, глава гильдии Темных искусств, к сожалению, спаслась, но получила такую тяжелую рану, что едва ли поправится в ближайшее время. А если главе ордена Темных рыцарей и императора Вектора удастся убить, оставшиеся вожди наверняка не решатся напасть на Мир людей.

С обитателями Мира людей, тоже лишившихся правителя, возможно, будет хотя бы на время заключено перемирие. Тогда они смогут скрестить не мечи, но слова; и, быть может, это приведет хоть к какому-то взаимопониманию.

Оставалось лишь надеяться, что после этого – исполнится мечта Липии и в мире настанет настоящий мир.

Обращенный в чистую волю Шустер проник сквозь лоб императора Вектора и ворвался в душу, существующую там, внутри.

Если ее уничтожить, даже бог тьмы, скорее всего, перестанет существовать точно так же, как Фу За и прочие.

Издав беззвучный воинственный клич, разум Шустера ударил по душе императора…

И испытал последнее в жизни потрясение.

Пусто.

В центре подобной облачку света души, там, где должно было находиться самое ядро сознания, была лишь густая чернота.

Почему? Ведь даже в душе нелюдимого Фу За горел огонек жадной тяги к жизни.

Воля Шустера утонула в бесконечной черноте, заполняющей императора.

Исчезла. Испарилась.

Он, этот тип…

Вообще не чувствует жизни?

Человек, не ведающий сияния жизни, души, любви. Вот откуда его голод. Вот почему он жаждет чужих душ.

Этого человека не уничтожить мечом, заряженным жаждой убийства, какая бы сильная воля этот меч ни вела.

Потому что его душа – жива, но в то же время мертва.

Надо сказать об этом. Хоть кому-нибудь. Тому, кому суждено в будущем сразиться с этим чудовищем.

Кому-нибудь… кому-нибудь…

Но тут сознание Шустера начало ускользать в бездонную пропасть.

…Мне жаль…

…Липия…

Взорвавшись этой мыслью, душа Черного генерала Биксула Ура Шустера перестала существовать.

***

Габриель Миллер, когда его пронзило мощное сияние души, ощутил не страх, а восторг.

Душа Темного рыцаря оказалась гораздо богаче, полнее эмоциями, чем выпитая им два дня назад душа женщины-ассасина. Любовь к той женщине. Плюс еще что-то непонятное, похожее на любовь, но более широкое. И, будто подпитываемая всем этим – сильнейшая жажда убийства.

Любовь и ненависть. Есть ли у чего-нибудь в этом мире более богатый вкус?

Габриель вовсе не сознавал, какая опасность только что грозила его жизни. Он видел, как после атаки Темного рыцаря три юнита разлетелись на ошметки плоти, но сам больше думал о том, чтобы выпить душу рыцаря, чем о собственной безопасности.

Если бы Габриель боялся атаки рыцаря и пытался сохранить жизнь, жажда убийства Шустера дотянулась бы до него через STL, разрушила бы его инстинкт выживания, а потом, вероятно, перекинулась бы на Пульсвет.

Однако Габриель Миллер был как раз тем, кому жизнь безразлична. Любая жизнь, включая его собственную, была для него лишь механическим существованием, как у тех тысяч убитых насекомых. Источником энергии для этого механизма служила душа; и раскрыть тайну ее облачного сияния – все, чего желал Габриель.

Вот почему сигнал на разрушение, пущенный Пульсветом Шустера в Пульсвет Габриеля, прошел сквозь распростершуюся там пустоту, ни с чем не столкнувшись, и погас.