«Ремув кор протекшн».
В тот же миг, когда Юджио произнес это незнакомое заклинание, он понял, что открыл дверь, открывать которую нельзя было ни в коем случае.
Это было за час до сражения с Кирито, сама возможность которого казалась ему немыслимой.
Юджио дрался с командующим Рыцарями Единства Беркули и его устрашающим умением «разрубать будущее». Этот бой он с огромным трудом свел вничью, высвободив воспоминания «Меча голубой розы» и тем самым заморозив себя и своего противника. Потом его, бессознательного, отнес на сотый этаж странный человечек, называвший себя распорядителем Чуделкиным.
Там Юджио встретил девушку, обладающую серебряными волосами и глазами и нечеловеческой красотой. Это была Администратор, первосвященник. Девушка заговорила с Юджио, сознание которого оставалось затуманенным.
«Ты цветок в горшке, лишенный живительной влаги любви».
«Но я не такая, как они. Я буду любить тебя и только тебя».
«Все, что тебе нужно, – дать мне в ответ всю твою любовь».
Слова девушки связали разум Юджио не хуже Священного искусства. Полностью завороженный ими, Юджио произнес те три слова, которые она потребовала от него.
По-видимому, это было запретное заклятие, открывающее дверь к самому дорогому, что есть у человеческого существа… к памяти, мыслям, душе.
С солнечной улыбкой Администратор вгляделась в душу Юджио, пошарила в ней, а потом вонзила туда нечто холоднее льда.
И его сознание исчезло.
Потом к Юджио вернулось зрение; его будто вытаскивали из черной бездны чьи-то далекие крики.
Прямо перед ним были слепящие искры и серебристый клинок. И он яростно дрался с каким-то черноволосым юношей.
И в следующий миг Юджио осознал. Осознал, что он, облаченный в доспехи Рыцаря Единства, поднял меч на собственного партнера, которому доверял больше всех на свете, и на подругу детства, о которой думал больше всех на свете.
Даже после этого ледяной шип, вонзенный в самую сердцевину его сознания, не исчез. Этот шип сковывал мысли Юджио, неустанно требовал, чтобы он во имя достопочтенной госпожи первосвященника зарубил стоящих перед ним врагов.
Вопреки своему желанию Юджио применил Священное искусство высвобождения воспоминаний «Меча голубой розы» и заточил драгоценную для него пару во льду. Это было все, что он мог сделать, чтобы завершить бой не так, как приказывал шип.
…Я поддался искушению Администратора и сломал то, что не должен был ломать.
…Но кое-что еще я могу сделать… кое-что я должен сделать.
– Прости, Кирито… прости, Алиса.
Отдав все силы на то, чтобы произнести эти слова, Юджио шагнул на самодвижущийся подъемный диск. Чтобы вернуться на сотый этаж, в покои Администратора.
Подъемный диск массивно затих; лунный свет из гигантского окна осветил доспехи Юджио и меч в его правой руке, рассыпав пятнышки тусклого белого света.
Было около двух пополуночи, 25 число пятого месяца.
Еще совсем недавно – если не считать последних трех дней – он в это время суток давно спал бы в общежитии элитных учеников. Спал бы глубоким сном, уставший от ежедневных занятий и тренировок, и разбудить его было бы невозможно до самого утреннего колокола.
Если вспомнить – ночь на 23 число он провел в карцере Академии, а ночь на 24 – в подземной тюрьме собора; едва ли это способствовало хорошему сну. По идее, он уже должен был достичь предела физических возможностей из-за усталости, накопившейся от непрерывных сражений с утра 24 числа, когда он сбежал из тюрьмы; от одной только мысли об этом тело Юджио начинало тяжелеть. Однако ледяной шип у него в сознании пульсировал и отгонял сонливость, как бы сильно Юджио ни хотелось отдаться ее объятиям.
Вверить всего себя достопочтенной госпоже первосвященнику. Сражаться во имя защиты Церкви Аксиомы.
Ледяной шип – должно быть, такая же фиолетовая призма, какая была во лбу Элдри, – пульсировал, и с каждым импульсом Юджио получал все тот же приказ, жесткий, как стальной кнут, и сладкий, как первосортный мед. Скорей всего, стоит Юджио еще раз лизнуть этот мед, как он утратит самосознание уже навсегда.
Сейчас он мог оставаться собой лишь потому, что его пробудили отчаянные крики Кирито и битва на мечах, которой он отдавался весь, без остатка.
И вернуться в покои на сотом этаже, обойдясь без тяжелых ран, он смог только благодаря тому, что Алиса наблюдала за битвой, не вмешиваясь.
Талант Рыцаря Единства Алисы и ее искусство полного контроля, превращающее «Меч душистой оливы» в ураган золотых лепестков, таили в себе достаточно мощи, чтобы одолеть нынешнего Юджио. Если бы Алиса взяла в руки меч и сражалась бок о бок с Кирито, Юджио, скорей всего, был бы зарублен, не получив шанса пробудиться.
Он не понимал, почему Алиса, будучи Рыцарем Единства, приняла решение пойти против Церкви Аксиомы. Должно быть, Кирито сумел ее убедить – как воображал Юджио, пока поднимался по лестнице собора, – а может, произошло что-то совсем уж невероятное.
