Алиса в стране оплеух - [12]
Давеча я чуть не опростоволосился, словно икону поцеловал.
Два месяца я праведника обхаживал, соблазнял, искушал - девиц балерин обнаженных пачками ему поставлял, вИна - сладкие, закуски - горы, золота - мешки, а он, словно помирился с собой - улыбается, головой качает, смеется даже - тихо, с честностью конфузливого светского льва.
Не противился соблазнам, не отвергал мои предложения, но и не пользовался - понял значение ценностей, даже, если они неприглядные, похожи на шапку Мономаха.
Другие праведники отгоняют меня, брызгаются, борются со злом, то есть - со мной, массу усилий прикладывают, чтобы побороть искушение - мне на радость потуги, потому что уважение мне и почёт, значит - видят меня, ощущают мою силу, греховность, поэтому противостоять пытаются, брови сдвигают - домиком, шалашиком - так Владимир Ильич Ленин в селе Шушенское отдыхал.
А этот праведник - Симеон - не противился, пропускал через себя, и что дивно - ни одна грязь в нём не оставалась, вылетала со свистом реактивного самолёта с другой стороны души.
Балерину голую ему в искушение подкидываю - любуется балериной, улыбается, спокойно, с благочестием - тьфу - на языке прыщ вскочил от вашего слова, принимает балерину, как явление Природы.
Но не плюется на неё, не прогоняет палкой, со мной в драку не вступает, сильный, мудрый - царь-олень!
Скатерть самобранку перед ним раскатаю - отведает всего понемножку, пригубит сладкого вина, умилится, раскраснеется - но без излишеств, снова улыбается, о своём думает, о душе, о Светлом - ничто его не берёт, оттого, что не замечает - так иудеи поступают, делают вид, что Мир вокруг них не меняется.
Я даже занедужил - очень хотел душу Симеона заполучить, даже хвост у меня замерзал по ночам от откровенности - так Снеговик желает Снегурочку.
Не вытерпел - когда Симеон прыжками моей грешной балерины голой любовался, - подсел к нему, подлизываюсь, на глаза слёзы ведерные наворачиваются.
"Симеон праведник! - хвостом по губам себя шлепаю от волнения - институтка, а не чёрт! - Я хочу отвлечься от тебя как от личности, выяснить суть твоего явления потусторонней простоты и жизнерадостности, отрешенности от благ - не кошка ты, но отрекаешься от валерьянки.
Избегаю влияния личных эмоций, надеюсь, что ты - явление единичное, не общественное, и нет в тебе параолимпийского огня.
Не упрекай меня, не брани строго, мы же без фуражек, а мужчины - пусть и не мужчины, но одинаково на балерин смотрим, с восторгом - исключают по возможности тяжелый труд субъективного рассмотрения себя, соболезнуем себе, как на похоронах".
"Доверяйте своему желудку, чёрт! - праведник улыбался - то ли мне, то ли балерине, то ли - своим мыслям, далёким от меня, как эхо Чернобыльского взрыва.
Вы рассмешили меня злобою неудавшегося каретника - понимаю вас, но не сопереживаю - мне безразличны ваши удивления и кликушества, старый вы циник с козлиной бородкой.
Нет у меня стойкости, но и нестойкости нет - энтропия в состоянии покоя я.
Всё - из детства, из страны Ностальгия, когда звуки резче, эмоции - до слёз, а откровения кровь будоражат, словно подогревали нас в Русской доменной печи.
Батюшка мой - граф Трубецкой Алексей Романович, добрейшей души пианист - с утра до вечера на клавесинах, роялях, пианинах играет - от одного инструмента к другому подбегает, фалды сюртука закидывает - жук, птица, и барабанит пальцами до подагры в очах, хлопотливый родственник задумчивой Музы.
Папенька мечтал о дочке - великой пианистке, но родился я - косая сажень в богатырских плечах имени Ильи Муромца.
Может быть, нагуляла меня маменька на стороне - проказливая артистка театра имени Чехова, но - полноте, чужих детей не бывает, все люди - негры.
Батюшка - словно и не видел в купальне, что у меня мужские гениталии - обращался, как с дочкой, сюсюкал, наряжал в белые кружевные платьица, туфельки с серебряными пряжками, ленточками украшал, словно японскую сливу.
Послам из Амстердама мой вид - а-ля девочка, нравился, нарочно у нас долго засиживались, требовали, чтобы я ногу выше головы поднял - пожалуйста, мне не жалко, поднимал, а они через лорнеты, монокли, пенсне-с смотрели мне под юбки и многозначительно качали буклями на бараньих париках - лес густой, а ума нет.
Но не укоряю Амстердамскую оригинальность - тяжело им на рыбе и креветках.
По утрам батюшка меня с ложечки конфитюром кормил, умилялся, затем - лифчик ватой набивал, застегивал на мне, шнуровал корсет - Птица Счастья ему в гроб.
Иногда закидывался, в слезах ломал себе пальцы, падал на колени, долго и мелодично стучал лбом в дубовый пол, вызывал сладострастное чувство изгнанного извозчика.
Кричал, что не познал счастье, потому что не знает, что оно собой представляет: кособокое или прямое? живое или мёртвое? богатое или бедное? мужского пола или женского?
Когда мне четырнадцать лет исполнилось, батюшка заточил меня в высокую башню, называл её "Поэтический Тауэр из слоновой кости".
Требовал, чтобы я волосы свои отращивал, обещал, что, когда волосы из верхнего окна до земли дорастут - семь метров, - то отпустит меня в поля, на вольные хлеба балеронов и балерин, не батюшка, а - украинское сало с молоком.
Все равны: и питекантроп, и мальчик из джунглей Тургусии, и балерина. Роман о моральном становлении и возвышении человека.
Производственная тема не умерла, она высвечивает человека у станка, в трудовых буднях с обязательным обращением к эстетическому наслаждению. И юмор, конечно…
— Кто? Слышите, обыватели в штопаной одежде, кто скажет мне гадость? – Девушка воин с кокардой «Моральный патруль» в волосах (волосы – чернее Чёрной дыры, длиннее Млечного пути) широко расставила циркульные ноги.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.