Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье. Охота на Крысь - [8]

Увы! сделанного не воротишь. Она все росла и росла и, немного погодя, была вынуждена встать на четвереньки. Долго в таком положении продержаться не удалось: минуту спустя ей пришлось лечь на пол, локтем одной руки упереться в дверь, а другой рукой обхватить голову, – иначе в комнатке было не разместиться. Это тоже не помогло. Алиса сделала последнюю попытку: руку высунула в окошко, ногу протолкнула в дымоход.

– Дальше так продолжаться не может! – волновалась она. – Что-то будет?

К счастью, волшебный напиток перестал действовать. Особой радости это не доставило: в более безвыходное положение Алиса еще не попадала. Надо ли удивляться тому, что она совершенно пала духом?

«Что мне не сиделось дома? – думала бедная Алиса. – Там я никогда не менялась. Ни одна мышь, ни один кролик не смели мне перечить. Зачем я только сунулась в кроличью нору? С другой стороны… как ни странно, такая жизнь мне по душе! Одного не пойму: почему чудеса происходят именно со мной? Можно подумать, я попала в сказку, а разве можно им верить? Да и сказки такой я еще не читала. Вот бы написать обо всем этом книгу! Когда вырасту, обязательно напишу…».

– Хотя я и так уже выросла, – уныло протянула она. – Здесь, во всяком случае, расти мне больше некуда.

– Тогда я, выходит, – добавила она, помолчав, – вечно буду школьницей. Не стать бабушкой, конечно, приятно, но всю жизнь учить уроки? Все что угодно, только не это!

– Глупенькая! – отвечала она себе. – При чем здесь уроки? Ты и сама-то с трудом разместилась в этой комнатенке, а для учебников тут и вовсе нет места!

Беседовать с самою собой, становясь то на одну, то на другую точку зрения, было очень приятно. Возможно, эта беседа не имела бы конца, если бы… если бы не раздался чей-то громкий голос. Алиса оборвала себя на полуслове и прислушалась.

– Мэри! Мэри! – надрывался голос. – Долго я еще буду ждать?

По лестнице застучали чьи-то легкие шажки. Алиса узнала походку Кролику и перепугалась. И совершенно напрасно. Ведь она была чуть ли не в тысячу раз больше него, и никакой опасности для нее этот маленький зверек не представлял. Только вот большой девочкой Алиса себя не ощущала и задрожала так, что дом заходил ходуном и едва не рухнул.

Кролик подошел к двери и толкнул ее. Дверь была крепко прижата рукою Алисы, и войти ему не удалось. Затаив дыхание, она слышала, как он проворчал:

– Придется обойти кругом и влезть в окно.

«Только попробуй!» – подумала Алиса и, улучив момент, когда Кролик, по ее расчетам, должен был подойти к окну, попыталась его схватить. И хотя это ей не удалось, кое-что все-таки произошло: кто-то коротко взвизгнул, а спустя мгновение звук падения какого-то тела слился со звоном вдребезги разбитого стекла. Судя по всему, пострадали парники с огурцами или что-то вроде того.

Затем послышались гневные вопли Кролика.

– Пат! Ко мне! Пат! Сюда! Сколько можно ждать? Где ты там копаешься?

– Дак это, яблоки копаю, милорд, – отозвался незнакомый Алисе голос. – Где же мне быть-то?

(Только он сказал не «милорд», а «мылорд». )

– Яблоки копаю! – злобно передразнил Кролик. – Лучше бы помог мне выбраться отсюда…

Опять хрустнуло стекло.

– Эй, Пат, что там торчит в окне?

– Дак это, кажись, ручишша, мылорд.

(Вместо «ручища» он так и сказал «ручишша». )

– Какая же это «ручишша», болван? Таких больших рук не бывает! Она же в окне не помещается!

– Дак я и говорю ручишша, коли не помещается!

– Хорошо! Не век же ей торчать! Выброси ее оттуда!

Наступило продолжительное молчание. Затем раздался невнятный шепот:

– Дак это, мылорд, может, не надо, а? Не стоит, может? А, мылорд?

– Ах ты трус! Иди, кому говорят!

Алиса, потеряв терпение, снова шевельнула рукой и снова не без успеха, потому что взвизгнули уже двое и стекол было разбито в два раза больше.

«У них, наверное, много парников, – сделала вывод Алиса. – Интересно, что они затевают. Рука в окне торчит! Мне и самой надоело здесь торчать. Лучше бы помогли выйти. Я бы им только спасибо сказала».

Довольно долго стояла томительная тишина. Потом донеслось что-то вроде колесного скрипа, перемежаемого громкими восклицаниями. Сквозь этот галдеж пробивались только отдельные фразы.

– Где еще одна лестница?

– Не могу знать! Должно, Билль тащит!

– Билль! Пошевеливайся!

– Приставляй к стенке!

– Погодь! Прежде свяжи, не то мала будет.

– В самый раз! Не лезь не в свое дело!

– Билль, цепляй веревку!

– Как бы крыша не того…

– Смотри, Билль, там черепица еле держится!

– Так и есть! Сорвалась!

(Что-то громко хрупнуло.)

– Билль, это ты там справился?

– Знамо дело, он!

– Кто полезет в трубу?

– Кому надо, тот пусть и лезет!

– А мне это зачем?

– Билль, ты и так уже на крыше, полезай!

– Слышь, Билль, что хозяин говорит? Лезь!

«Бедный Билль, – пожалела неведомое существо Алиса. – Они, кажется, помыкают им, как хотят. Я бы на его месте нипочем не полезла. Что ж, придется его встретить! Хоть и мало места в камине, для хорошего пинка, полагаю, хватит!».

Алиса устроилась поудобнее и притихла. И как только в трубе зашуршал и завозился какой-то маленький зверек (какой именно, было неясно), она со словами «А вот и Билль!», как могла, пнула его и принялась напряженно прислушиваться.