Алиса - [2]
Все эти мысли вихрем промелькнули у меня в голове. Платформа была набита битком. С противоположного перрона поезд уже отходил, а огни моего поезда, идущего из центра, уже показались из туннеля. Старичок повис на мне, заглянул куда-то мне через плечо, и вдруг боль на его лице сменилась нескрываемым ужасом. Охваченный смертельным страхом, он слепо отпрянул назад, споткнулся и свалился с платформы прямо под колеса поезда, который с грохотом въезжал на станцию. Машинист даже не успел сообразить, что случилось. В один миг старичок падал вниз, а буквально в следующую секунду его тело уже исчезло под накатывающейся махиной — вой, вырвавшийся из дюжин глоток невольных свидетелей был не менее ужасен, чем случившаяся трагедия.
Я слепо пробился через толпу дрожащих, причитающих, всхлипывающих и бессвязно лопочущих людей, которым наконец выдалось, о чем поговорить после скучного и бессмысленного, как и у меня, дня. Никому и в голову не пришло вспомнить про человека, которого ещё только что обнимал погибший; никто меня не окликнул; бегущие полицейские даже не взглянули в мою сторону, когда я вышел из метро на улицу. Они были лишь частью серого людского потока, устремившегося в подземку. Смерть перемещается быстрее звука; даже быстрее шепота.
Мое кредо такое же, как у сотен миллионов других людей. «Я тут ни при чем, оставьте меня в покое. Мое дело — сторона, я не хочу ни во что вмешиваться. Не приставайте ко мне. И все. Случившееся, конечно, ужасно, но ко мне не имеет ни малейшего отношения. Я его не толкал.»
Вот это последнее и решило дело. Я его не толкал. Задержись я в подземке хоть на минуту, наверняка нашелся бы умник, запомнивший меня, а потом его память стала бы выдавать то, что глаза вовсе и не видели. Мне такие фортели памяти были знакомы ещё по курсу психологии в нью-йоркском университете, когда профессор прицелился из банана, кто-то выстрелил, а потом мы все, как один, клялись и божились, что видели в руке у профессора пистолет. Я не хотел, чтобы нашлись свидетели, которые поклянутся, что старика толкнул я. Мысленно прокрутив перед глазами всю эту сцену, я ещё раз убедился, что даже не притрагивался к нему. Он просто отпрыгнул назад. Поскользнулся и свалился под поезд. Вот и все. Меня с ним не связывало ровным счетом ничего, если не считать возникшего было желания помочь больному старику. Я готов был присягнуть во всем этом на библии. Старик был болен и запуган, несчастный, дрожащий старикан, обратившийся ко мне за помощью. Теперь для него все позади.
Зачем же тогда я продолжаю здесь стоять? Неужели хочу посмотреть, как вынесут его останки? Нет, это мне ни к чему.
Стоял прохладный мартовский вечер, и я дрожал — но не от холода, а от испарины — пот тоненькими струйками стекал по моему телу. Я вздохнул, решительно повернулся, перешел на противоположную сторону Сорок второй улицы и зашагал к ближайшей станции метро. Над Нью-Йорком сгустились сумерки, в которых зазывно мерцали и переливались яркие неоновые огни бесчисленных баров.
Мимо меня пронеслась «скорая помощь», расчищая себе дорогу воем сирены. Санитары подберут то, что осталось от старичка, и упакуют в водонепроницаемый мешок. К горлу подкатила тошнота, но я подавил мучительный позыв и спустился в подземку. Здесь, на «Ай-А-Ти», одной из старейших веток нью-йоркского метро, поезда шли бесперебойно; здесь испуганные старички не сигали на рельсы и не задерживали тысячные толпы бледных ньюйоркцев, уставших от работы и давки. Я думал даже отдать ему дань уважения, но вместо этого развернул газету и погрузился в чтение, воспринимая слова как символы и даже не пытаясь понять скрытый в них смысл.
После Сто двадцать пятой улицы вагон начал пустеть; стоящих пассажиров уже почти не осталось. Я присел на освободившееся место, краешком глаза заметив, как на противоположное сиденье опустился какой-то мужчина. Минуту спустя, оторвав глаза от газеты, я обратил внимание, что он смотрит на меня в упор. Он был очень худой, с длинными, цвета воронова крыла волосами, зачесанными назад и уложенными в гребень с помощью какого-то фиксирующего лака. Длинное вытянутое лицо, черные бусинки вместо глаз; почему-то мне ещё бросилась в глаза его полосатая рубашка с галстуком, заколотой булавкой с жемчужной головкой. Незнакомец пристально разглядывал меня, нисколько не смущаясь, что я заметил его взгляд.
Когда поезд остановился на Сто шестьдесят восьмой улице, и я поднялся, чтобы выйти из вагона, незнакомец последовал за мной. Пройдя за мной по платформе несколько шагов, он взял меня за локоть и потребовал:
— Гони ключ, шеф.
Душа у меня сразу ушла в пятки. Все жители Нью-Йорка стараются отгородиться от окружающей действительности каменной стеной и всерьез пугаются, когда она рушится. Тем не менее, принимая во внимание даже этот факт, я струхнул больше, чем следовало. Впрочем, не забудьте: в моей стене в тот вечер бреши пробивали уже дважды. Несмотря на то, что мы живем в обществе, восхваляющем насилие почти в той же мере, как и секс, где мутные волны насилия потоком выплескиваются из газет, кинофильмов, телепрограмм, книг и журналов, большинство из нас все же с ним сталкивалось. Дрался я всего раз в жизни — в шестнадцать лет. Став взрослым, я ни разу не бил никого по лицу, да и сам не получал зуботычин; говоря по правде, я даже не знал бы, с чего начать. Поэтому я поступил так, как на моем месте повели бы себя многие другие. Отвернулся и зашагал вперед, не обращая внимания на тонколицего преследователя. Тому такое обращение пришлось не по нутру, догнав меня на лестнице, он грубо схватил меня за руку, резко развернул лицом к себе и процедил холодным тоном, от которого по спине у меня поползли мурашки:
По дороге на работу рядовой нью-йоркский житель оказался свидетелем несчастного случая в метро. Даже участником — за несколько секунд до трагедии ему в карман подкинули ключ, и теперь за этим ключом и его временным хранителем охотятся очень опасные люди из разных стран…
Тринадцатый сборник серии «Крутой детектив США» предлагает вниманию читателя два романа: «Ключ» Э Каннингема и «Холостой прогон» Хью Пенткоста. На русском языке публикуется впервые.
«В понедельник Синтия Брендон вышла из двадцатидвухкомнатной квартиры своего отца на Парк-авеню и исчезла…» — такова завязка романа Э. В. Каннингема (псевдоним известного американского писателя Говарда Фаста) «Синтия». Дело о киднэппинге разрастается как снежный ком и приводит к раскрытию многих загадок, связанных с противостоянием нью-йоркского и чикагского мафиозных кланов, предметом вожделения которых оказывается знаменитая картина из музея «Метрополитен».(Роман «Синтия» был экранизирован в 1981 году.)
Преуспевающий бизнесмен собирается вступить в брак с очаровательной Сильвией, нанимает детектива, чтобы получше узнать о прошлом своей без пяти минут супруги.Тот добросовестно выполняет поручение и выясняет, что молодая привлекательная женщина успела неплохо познакомиться с изнанкой жизни современной Америки, с ее самыми разнообразными злачными местами…Впрочем, детектив также выясняет и другое: тяжкие испытания не сломили героиню, не лишили ее способности любить.Но оценит ли это тот, кто заказывал расследование?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор обеспокоен и встревожен страшной опасностью ядерной войны. Когда произведение создавалось, еще не было Чернобыля, но уже были Хиросима и Нагасаки. И поэтому не случайно в романе сфокусированы страхи времени, сформулированные за несколько лет до того, как государства мира осознали опасность испытаний ядерного оружия и запретили их в атмосфере, в воде и на поверхности (1963 г.), а также поняли всю гибельность передачи ядерных технологий «неядерным» странам, особенно с нестабильным политическим режимом, и подписали соглашение о нераспространении ядерного оружия (1966 г.).
Трейси Рэтвуд — хозяйка агентства по уходу за домашними животными. С непонятной закономерностью в квартирах ее клиентов происходит серия ограблений. Естественно, подозрения в первую очередь падают на Трейси. Разобраться в запутанных обстоятельствах поручают детективу Филу Альбертини. Полицейскому предстоит подобрать бездомного котенка, спрятать ворованные бриллианты в морозилке, провести ночь любви в библиотеке и предложить главной подозреваемой руку и сердце вблизи мусорного контейнера.
Старая, как мир, история. Он – молодой, красивый, богатый. Имеющий все, о чем можно мечтать, и даже больше. А ее единственное достояние – искреннее сердце и готовность любить. Их случайная встреча привела к множеству событий, сложившихся во вроде бы знакомый сюжет. Только красивая сказка про Золушку в реальности закончилась совсем иначе, потому что в ЕГО мире ценятся другие сокровища, а ЕЙ совсем не нужен фальшивый принц.
Перед вами детективный роман. Иронический — шпионы есть, любовь есть, шпионажа нет. «Действующие лица — молодые ребята и девушки, ведущие абсолютно светский образ жизни. Веселые, современные, привлекательные. И всё им в этой внешней жизни дозволено, кроме наркотиков. Разумеется, это шпионы, агенты, только не Моссада, а чего-то подобного, но с другим названием. И название, и страну надо будет придумать. Так же, как Фолкнер придумал, населил, очеловечил Йокнапатофу. Одну из таких агентов (агентш?), молодую и очень красивую женщину, посылают на ответственное и очень опасное задание.
Сокрушенная смертью матери, Анжела приезжает в родной город. Она расстроена и мечтает о переменах. От грустных мыслей ее отвлекает новый ученик – мрачный и язвительный Дэймон. Анжела, сама того не желая, постепенно влюбляется в него, даже не подозревая, что за маской школьника скрывается Первый Ангел-Хранитель на Земле. Любовь девушки и ангела – что же может быть прекрасней? Вот только Дэймон уже не тот ангел, каким был раньше…
Криминальная парочка Акулина и Василий добывают деньги на жизнь аферами. Их ограбления тщательно спланированы: они манипулируют своими жертвами, а после исчезают с полученным добром. Все складывается легко и удобно до того момента, пока алчная парочка не покушается на старинный склеп, откуда похищает рубиновое колье с шеи усопшей невесты, которая, согласно легенде, была проклята своим отцом. После происшествия в гробнице жизнь мошенников резко меняется, их будто преследует тень покойницы, кажется, что вместе с драгоценностями они прихватили и проклятие, отнявшее удачу и разрушающее не только судьбу воров, но и окружающих.
Журналистка Светлана Савельева узнала, что в городе действует брачный аферист, заманивающий в свои кровавые сети одиноких женщин, и мгновенно загорелась идеей не просто написать статью о состоянии дел на рынке знакомств, но и лично выйти на маньяка и остановить его. Светлана и представить себе не могла, как серьезна подстерегающая ее опасность. Только вот ожидала она ее совсем с другой стороны.