Кушайте осетров - мясо полезное, хрящи древние, мы на уроке естествознания осетров рассматривали в аквариуме - хищные рыбы, опасные, им пальчик в ротик не клади, откусят, по миру пустят с сумой переметной! - Княгиня Елена Никифоровна вырывается, а злодей крепко её держит, как и вы, и я вижу в ваших глазах блеск того же зла, что и у господина из кареты, черти вы!
Княгиня достоинство не теряет, держится хладнокровно - незамужняя, но честь под вопросом, дрожит струной. - Положительный кавалер сначала бы плезиры и куртуазности расточал, прочитал бы поэму о соловье и розе, бледнел от стыда, загорался романтическим восторгом, и - может быть, если бы увидел искорку одобрения в очах невинной девушки - АХ! прелестную золотую рыбку каждый купец отведает, но не каждому она плавничками-ручками на прощание по головке погладит! - Распахнула одежды - ОХ! нижнее бельё забыла одеть, вдумчивая, о художниках заботится княгиня, а о себе, разносторонне развитой - не думает, словно проглотила синюю таблеточку забвения. - Берите моё тело, потешайтесь, читала, что мужчины обожают тела девушек - не знаю, с какой целью и что за мысли возникают в ваших разбойничьих головах, но нравятся вам - не лавры, а тела девушек!
А честь мою, достоинство, целомудренность я не отдам, не для вас берегу, а для законного мужа; кальян ему уже купила и Министерский портфель, балую заочно, потому что мы - два облачка на китайском небе с драконами! - Подружка замёрзла, опомнилась, запахнула шубейку, дрожит, губки кусает в досаде, что позволила неизящному выплеснуться в чёрном гневе простолюдинок (стяжатель увидел чистоту наготы княгини, подавился усами!). - Ступайте в Храм Культуры, не оглядывайтесь на приезжих девушек из деревень, даже они выше вас по уму и добродетелям - вишни в душе девушек цветут!"
Моя подруженька озадачила наглеца, поставила хама - ОХ! нехорошее слово, бранное - на место!
Он сконфузился, заробел, но наглеет, выставляет себя сироткой в конфликте между любовью и деньгами:
"Я, сыщик, статский советник Путилин, обвиняю вас, Глафира Абрамовна Давидова в дурных поступках против человечества и Государства!
Пройдёмте в участок, с вас сделают слепок для музея восковых фигур мадам Тюссо!
Если по дороге подвернется мелкий воришка, и его вам в компанию возьму - места в сыскной карете достаточно для всех воров города Санкт-Петербург, ослепленного двусмысленными улыбками барышень!"
Княгиня Добровольская - поняла, что ничтожный, потому что непредусмотрительный, сыщик спутал её с другой дамой - в обморок упала; галантно, подождала, пока появится студент с кипой книг, падала, рассчитала, когда студент поддержит - бедный, но обхождение с девушками знает, потому что - культурный столп общества.
Я в изысканный древнерусских выражениях объяснила сыщику, что он обмишурился, нагло спутал мою благочестивую подружку княгиню Елену Никифоровну с уличной воровкой, имя которой - Непотребство!
Сыщик покраснел морковкой, принёс мне бархатные изысканные извинения, даже к ручке потянулся, шалопай, но я отказала в поцелуе, до свадьбы нельзя, и не Принц он, а - поработитель.
"Усы у вас на морозе застыли, жёсткие, словно у моржа, господин сыщик!
И с мягкими усами не допустила бы до куртуазностей, потому что закутана в тулуп скромности!
Бегите, не оглядывайтесь, наберите полные карманы кренделей - нищим отдадите в искупление своего греха перед княгиней Добровольской, на лису она похожа в гневе!
Успейте, пока не пришла в сознание, иначе поинтересуется - зачем вы в этот Мир пришли, обзовёт вас лукавым, сломает вашу уверенность - так робкая арфистка управляет арфой!"
Сыщик с благодарностью поклонился мне, преобразился, превращался в порядочного доброго соседа по Дворцу.
Поспешил к карете (ножками-палочками затейливо выкрутасничает), но - АХ! недобродетель ошибки Природа не прощает - поскользнулся, упал - котелок в одну сторону, щегольская Есенинская тросточка - в другую; головкой о камешки - БУБУХ! треск грецкого ореха в кухне!
Я - робкая - побежала от беды, не оглядываюсь - не расшатываю спокойствие дурной картиной; вид мёртвых меня не очаровывает, я не художник Мендель!
За мной студент княгиню Добровольскую на руках несет - моветон, но романтично, щёки у княгини стали пунцовые, но в сознание не приходит, грезит в обмороке!"
Алиса вздрогнула, оглянулась на тяжелую, обитую чёрной кожей, дверь: - Не дослушали меня опричники, убежали на парад к Королю, испугались, что фиолетового крепкого им не достанется - невежливые!
Я их сравнивала с сыщиком Путилиным, указала бы на ошибку - нельзя невинную девушку в тюрьму сажать, для нас порок - тюрьма, а не стены!
Не пойму - отчего они разозлились, и Король Правду не выслушал до конца, герой недобродетельных напитков! - графиня Алиса Антоновна обошла по кругу каменную комнату: в углу дыра в полу (Алиса не представляла назначение дыры, а уединиться в камере - никогда не уединится в антисанитарном месте: смерть выше позора!), охапка дурно пахнущего сена - брат-близнец дыры - в другом углу! - Ни белого рояля, ни арфы, ни стопки нравоучительных книг - дикари! - графиня Алиса Антоновна сморщила кожу на аристократическом мраморном лбу - древние греки видели подобные лбы в снах. - Подожду, когда добродетель сама себя проявит, ростком чудо-цветка ворвется в узилище, вынесет меня к свету и чистой воде хрустальных родников!
