Алина в Стране Чудес - [45]

— Я совсем не уверен, что король поможет Окостенелле, — услышала я голос Хрума. — Властительнице надо рассчитывать только на свои силы — на стенах Ликатеса сейчас дорог каждый лишний меч.

— Ты поедешь обратно? — жалобно спросила я.

— Конечно! — ответил маркиз. — И не поеду, а полечу, не теряя ни минуты!

"Ну вот, — подумала я, — вот и приплыли. А как всё хорошо начиналось… Не мог этот Чингисхан подождать недельку-другую, пока я не доберусь до столицы…".

— Дождь кончается, — сказал рыцарь. — Будьте готовы, леди, мы скоро выезжаем.

— А при чём здесь я? Мне не надо в Ликатес, мне надо…

— А при чём здесь Ликатес? Мы с вами едем в столицу, и я поверну коня не раньше, чем вы встретитесь с Шумву-шахом. Просто нам придётся поторопиться.

Хрум произнёс это очень естественно, без всякой рисовки. "Как вы могли подумать, леди Активиа, что я вас брошу?" — яснее ясного читалось в его серых глазах. Мне даже стало стыдно, хотя вообще-то я считаю стыд дурацким пережитком и помехой карьерному росту.

И мы выехали, как только перестал крапать Злой Дождь, и мчались, горяча коней. До столицы, по словам де Ликатеса, оставалась ещё неделя пути, но рыцарь надеялся выиграть хотя бы один день, и поэтому мы не тратили время на светские беседы и долгие остановки. К счастью, нам никто не мешал, только вечером второго дня наскочила шайка мародёров. Эти ребята здорово лопухнулись — не разобрались, с кем имеют дело. Думаю, они даже не успели пожалеть о своей промашке — рыцарь мигом положил всех пятерых; я даже арбалет зарядить не успела. А жаль — хороший был случай пострелять по настоящей живой мишени. После этого я заранее взводила арбалет, как только замечала всяких там встречных-поперечных — очень мне не хотелось упустить следующую такую возможность. Однако на четвёртый день я сама сделала промашку.

Местность становилась всё населённее, по пути то и дело попадались типа хуторки, деревни и даже небольшие города, и дорога превратилась в оживлённую трассу. Пробок не было, но всадники, пешеходы и повозки сновали по ней туда-сюда только так. Я злилась на неудобства нашей безостановочной скачки, на де Ликатеса, на весь этот мир с его дурацким средневековьем, и поэтому, увидев на дороге громадного мужика с дубиной, я лихо вскинула арбалет и выстрелила в него.

Но стрела с гудением ушла в небо: в самый последний момент Хрум резким ударом задрал мой арбалет вверх, чуть не выбив его у меня из рук. Мужик разинул рот и боком-боком поспешил удалиться от опасной меня на возможно большее расстояние, а маркиз заговорил со мной таким тоном, какого я раньше от него никогда не слышала.

— Зачем вы это сделали, леди? Это же безобидный крестьянин!

— Подумаешь, — я окончательно разозлилась, — делов-то… Ну, ошиблась, — вон у него какая дубина! У нас так бывает — грохнут кого-нибудь по ошибке, потом извиняются. Было бы о чём говорить — о каком-то крестьянине, вон их сколько бегает…

— Это живой эхх, — голос Хрума был настолько холодным, что я невольно поёжилась, — и он не сделал вам ничего плохого. И вы не ошиблись — вам просто захотелось убить. Разве можно убивать себе подобных только потому, что…

— А ты сам, — окрысилась я, — разве не убиваешь направо и налево? Я помню, как ты хладнокровно добил раненого гоблина!

— Это другое дело. Свет и Тьма непримиримы — если бы тогда в пыли лежал я или вы, серые сделали бы то же самое. Гоблина нельзя было оставлять в живых — он залечил бы раны и навёл на нас других врагов. А убивать просто так, походя…

— Какие вы добренькие, — не унималась я, — прямо ангелы, только без крылышек! А твоя ненаглядная Окостенелла — тоже ангел во плоти? Видела я развалины одного замка, где по её приказу перерезали всех — и женщин, и детей!

— А вы знаете, кем был барон Занозилло, и как всё началось? В степи сражаются за власть, но делают это честно, а он призвал на помощь легионы Вам-Кир-Дыка. И знаете, чем он заплатил Чёрному Владыке? Он отдал ему души всех своих подданных и пообещал отдать души всех тех, кого ему удастся покорить! Это был не просто мятеж — ослеплённый жаждой власти, Занозилло мостил Тьме дорогу на Полуденную сторону. Предатель хуже врага, леди Активиа, — дочь Эрма Отданона должна это знать. А гнездо Тьмы нужно выжигать дотла, не оставляя семени, и поэтому мы вынуждены были убить в замке барона всех, никого не щадя.

Я угрюмо молчала, стараясь не смотреть на де Ликатеса.

— У нас нет времени для долгой беседы о добре и зле, нам надо спешить, — закончил рыцарь и протянул ко мне руку. — Отдайте мне арбалет, леди.

— Но ты же мне его подарил! — захныкала я, прижимая к себе самострел.

Чуть поколебавшись, Хрум опустил руку.

— Хорошо, — сказал он, — пусть оружие останется у вас — оно ваше. Но обещайте мне не стрелять из него в каждого прохожего.

— Ладно, — буркнула я. — Я больше не буду.

Мы поскакали дальше, но я поняла, что нашей с Хрумом дружбе конец — между нами выросла стеночка отчуждённости. Маркиз выполнял свои обязанности сопровождающего, но делал это так, как мы работаем с неприятными заказчиками — вежливо, но без души. Будь у меня время, я постаралась бы растопить эту ледяную стенку (и может быть, растопила бы), но времени у меня не было — мы слишком спешили.