Алиенист - [197]

Я остался один впервые за эту ночь и задумался, куда мне идти. Устал я смертельно — в этом сомнений не было, однако о сне сейчас не могло быть и речи. Тут определенно потребна прогулка по тихим улицам; не чтобы разобраться во всем происшедшем, как я уже сказал, а чтобы просто освоиться с тем, что оно произошло. Джон Бичем мертв: какой бы отвратительной ни была цель, подчинившая себе всю мою жизнь, она исчезла, и с тягостным предчувствием я осознал, что уже в понедельник утром придется решать, возвращаться мне на службу в «Таймс» или нет. Хотя мысль промелькнула мимоходом, менее ужасной она мне отнюдь не показалась: снова дневать и ночевать перед зданием Полицейского управления, ждать намека на материал, срываться с места и фиксировать факты какого-нибудь домашнего мордобоя или взлома на Пятой авеню…

Безотчетно я замер на углу Грейт-Джоунз-стрит. Чуть дальше впереди ярко светился огнями танцзал «Нью-Брайтон». В конце концов, некоторые разъяснения не так уж далеки, подумал я и еще ничего не успел толком решить, как ноги сами понесли меня к заведению. Уже в нескольких домах от входа в него по улице эхом разносилась громкая музыка (Пол Келли держал оркестр гораздо больше и профессиональнее обычных трио какофонистов, нанимаемых прочими заведениями). Скоро в звуки музыки вплелись хриплый хохот, несколько пьяных воплей и, наконец, громкий лязг стаканов и бутылок. Мне вовсе не улыбалось заходить внутрь, но, к моему облегчению, Келли не пришлось долго искать — он как раз выходил из стеклянных, с «морозом» дверей своего заведения. С ним был полицейский сержант в форме — он смеялся, пересчитывая деньги. Келли окинул взглядом улицу, заметил меня и толкнул фараона локтем, кивком показав, чтобы проваливал. Тот поспешно ретировался в направлении Малберри-стрит.

— Ну, Мур, — начал Келли, доставая из жилетного кармана табакерку и располагающе ухмыляясь. — Надеюсь, ты забудешь то, что здесь видел. — Он дернул подбородком в сторону убегавшего фараона.

— Не волнуйся, Келли, — ответил я, поднимаясь к нему. — Полагаю, теперь я перед тобой несколько в долгу.

— Передо мной? — удивился Келли. — Это вряд ли, щелкопер. Впрочем, рад видеть тебя целым и невредимым. Судя по слухам, бродящим по городу, вам чертовски везет.

— Да ладно, Келли, — сказал я. — Я видел сегодня твою коляску. А твой человек, Макманус, вообще спас наши шкуры.

— Джек? — Келли открыл табакерку, доверху наполненную тонко смолотым кокаином. — А мне он ничего не сказал. Хотя очень это не похоже на Джека — носиться по округе и творить добро. — Келли высыпал немного белого порошка себе на сустав, одной понюшкой втянул в себя и предложил табакерку мне. — Угощайся. Сам бы я ни за что, да работать ночами напролет приходится.

— Нет, — отозвался я. — Благодарю. Слушай, я могу предположить сейчас только одно. Вы с Крайцлером заключили какую-то сделку.

— Сделку? — протянул Келли, и я понял, что его напускное неведение начинает меня раздражать. Он зачерпнул еще немного кокаина, а затем посторонился, уступая дорогу вывалившемуся из дверей крупному и хорошо одетому господину, за которым влеклись две невзрачные, но крикливо одетые особы. Келли дружески пожелал человеку доброй ночи и повернулся ко мне. — С какой это стати мне заключать какие-то сделки с добрым доктором?

— Мне бы тоже хотелось это знать, — не выдержал я. — Единственное объяснение, которое пока пришло мне в голову: ты сам как-то вскользь упомянул, как глубоко, дескать, ты его уважаешь. Помнишь, тогда, в коляске, — ты еще сказал, что читал его монографию.

Келли снова хмыкнул:

— Не в моих правилах, Мур, идти поперек собственных интересов. В конце концов, я практичный человек. Как и ваш друг мистер Морган. — Я растерянно посмотрел на него, а Келли ухмыльнулся еще шире. — Ну еще бы. Мне все известно о вашей встрече с Носатым.

Я уже хотел было спросить, откуда ему это известно, но вовремя сообразил, что это бессмысленно — он явно не собирался со мной любезничать и сейчас просто забавлялся за мой счет.

— Хорошо, — согласился я, отступая на пару шагов назад. — Мне и вправду сегодня уже хватило, Келли, поэтому играть здесь с тобой в угадайку — это несколько чересчур. Просто передай Джеку, что с меня причитается.

На этом я развернулся и решительно зашагал прочь — по крайней мере, попытался, но не успел отойти от крыльца, как вслед мне послышался оклик:

— Послушай, Мур… — Я обернулся и увидел, что ухмылка Келли никуда не девалась. — Похоже, вы просто дьявольски там повеселились. — Спрятав табакерку в жилетный карман, он игриво склонил голову набок. — Я не говорю, что мне, конечно, известно что-то о вашем деле. Но когда тебе выпадет свободная минутка, подумай: из всех людей, кто был наверху сегодня ночью, — кто опаснее всего для пареньков?

Я остановился, глупо моргая и пялясь в мостовую под ногами, пытаясь вывести какой-то смысл из сказанного им. У меня ушло примерно полминуты, чтобы в утомленном мозгу сложился ответ, и челюсть моя от него слегка отпала. Я поднял было голову, чтобы ответить Келли, но его и след простыл. Можно было пойти за ним внутрь, но смысла в этом я не увидел. Я понял, что он имел в виду и что, в результате, сделал. Пол Келли, вожак банды, заядлый игрок, философ-любитель и критик нравов, сыграл наверняка; и хотя никому из нас, видимо, не придется дожить и увидеть, чем обернется в самом конце его игра, я подозревал, что интуиция его не подвела.