Алиби-клуб - [96]

Лэндри прищурился:

– Что значит, она знает, что произошло? Нам известно, что случилось. Уокер убил Ирину, потому что та была беременна. Она собиралась разрушить его жизнь. Он ее убил и избавился от тела.

Я помотала головой.

– Нет, я так не думаю.

– Ты так не думаешь? Ты с первого дня твердила, что Уокер – убийца.

– Не думаю, что это сделал он, Джеймс, – призналась я. – Я своими глазами видела, как Кулак его пытал. Русский хотел знать лишь ответ на вопрос «почему». Почему он ее убил? Беннет мог ответить только, что он не знает; не может вспомнить, как ее убивал.

– И что? Кто мог догадаться, что русского ублюдка взбесят именно эти ответы?

– Но они его взбесили, – подхватила я. – Будь у Беннета ответ, он бы его дал. Полагаю, он верил, что совершил это убийство. Думаю, проснулся воскресным утром, нашел мертвую девушку в своем бассейне, и убедил себя, что, должно быть, сам ее прикончил.

– Он не мог дать ответ Кулаку, потому что его не имел. Так почему ты думаешь, что ответ найдется у Лизбет?

«Догадка», – подумала я. – «Ощущение». Ощущение, медленно пустившее корни в моем подсознании, когда маленькие обрывки информации сложились воедино.

– Когда Барбаро отказался от прежних показаний, – ответила я. – я спросила его, видел ли он кого-либо, кто мог бы подтвердить его слова. Барбаро заявил, что видел Лизбет. Когда он вернулся к своей машине у «Игроков», она шла через стоянку. Однако Лизбет говорила мне, что ушла домой задолго до этого времени.

– Значит, Барбаро лжет, – подытожил Лэндри.

Я помотала головой:

– В этом нет смысла. Зачем ему лгать из-за такой ерунды? Почему бы просто не сказать, что его никто не видел? Доказать обратное невозможно.

– И зачем о своем местонахождении солгала Лизбет? – рассудил Лэндри, когда картинка стала проясняться. – Если только ей есть, что скрывать.

– Именно, – кивнула я. – Вчера я показывала совместный снимок Лизбет и Ирины одной ненормальной женщине, которая крутится у «Игроков» и поло-клуба. Спросила, видела ли она когда-либо Ирину. Она поглядела на обеих девушек и сказала, что они очень гадкие. Думаю, под «они» она подразумевала «вместе».

– Считаешь, между Ириной и Лизбет что-то было? – поинтересовался Лэндри.

– Думаю, да. Во всяком случае, Лизбет считала именно так.

– Но зачем Лизбет убивать Ирину? – недоумевал Лэндри.

Я на мгновение задумалась, прокручивая разбитые на мелкие кусочки воспоминания. Совместные фотографии Ирины и Лизбет, Лизбет такая счастливая и улыбающаяся – и снимки, на которых Лизбет немного в стороне и неуютно чувствует себя с мужчинами. «Слишком много изображений Ирины на ее холодильнике», – подумала я тогда.

Я размышляла о том, как сильно Лизбет ругалась с Ириной из-за желания той продолжить гулянку.

Думала о глубоком горе и сильнейшем чувстве вины.

– Ирина ждала ребенка, – откликнулась я. – Она хотела богатого мужа-американца, а не наивную лесбиянку с фермы из западного захолустья, штат Мичиган.

– Отвергнутые чувства, – резюмировал Лэндри.

Стоило мне об этом подумать, как на меня накатило чувство глубокой печали. Со времен, когда убийства обрели мотивы, этот стал самых старым в истории человечества. Безответная любовь. Меня никогда не переставало удивлять, как эмоция, которой следовало быть такой же хорошей и яркой как радость, так часто оказывалась столь разрушительной.

И неважно сколько раз жизнь преподает нам этот урок, мы продолжаем наступать на те же грабли.

Глава 67

Луна ярко светила, пока Лизбет шла по грунтовой дороге. Она не знала, который час. Время не имело значения. Правда по ее ощущениям, она шла уже довольно долго.

Ей никогда не доводилось бродить по дикой местности в одиночку. Подобная мысль напугала бы ее. Но не Ирину. Ирина посмеивалась бы над ее боязнью змей и аллигаторов и всю дорогу дразнила бы. Ирина знала, какое чувство свободы дарит способность не испытывать страх. Лизбет только начинала узнавать, что это означало.

Она знала, куда идет, потому что за последние несколько дней местоположение в деталях описывалось наездниками и работниками конюшни, в выпусках новостей.

Это своего рода паломничество – отправиться на место, где нашли Ирину, где ее тело было уничтожено. Для Лизбет это место было не менее святым, чем любое другое.

Она поклонялась Ирине. Ирине – такой умной, такой искушенной, такой дерзкой, такой храброй. Она любила Ирину, как прежде никого не любила в своей жизни. Она нуждалась в Ирине. Ирина была ее старшей сестрой, ее лучшей подругой, ее… наставницей. Она олицетворяла все, чего не хватало самой Лизбет.

Лизбет из кожи вон лезла, стараясь идти по стопам Ирины – быть непринужденной, легкомысленной, беззаботной и элегантной, смотреть жизни в лицо и насмешливо ухмыляться. Как прекрасно было бы, существуй они лишь вдвоем.

«Забавно», – подумала она. По приезде в Южную Флориду у нее были совсем другие представления о том, чего она хочет от жизни. Она желала того, чего ее учили желать – мужа, семью – хотя из прошлого опыта с мужчинами она знала, что гарантий счастья нет, а любовь может нести с собой ненависть и страх.

И жизнь преподавала ей этот урок снова… и снова… и снова.