Алиби для любимой - [8]

Он взял ее ладонь под столом и ободряюще стиснул.

– Я рад, что с вами ничего плохого не случилось.

– Я знала двух гонщиков, которые погибли в тот день, – сказала она. – Перед гонкой я брала у них интервью для статьи. Они были хорошими парнями. – Морган покачала головой. – Не понимаю, зачем прибегать к насилию ради насилия?

– Террористы действуют так, чтобы вызвать страх и привлечь к себе внимание, – объяснил Тревис.

– Но почему именно велогонки? – спросила она.

– Это международный спорт, – ответил Люк. – Он популярен и собирает много зрителей. А возможно, злоумышленник затаил ненависть к этому виду спорта или к спортсменам.

– Бывший гонщик, – пробормотала она, и он догадался, что она подумала о брате.

– Это мог быть кто угодно. – Он снова стиснул ее ладонь. – Сначала найдем виновника, а потом будем думать о мотивах.

Появилась целая армия официантов, чтобы убрать со столов и подать главное блюдо – нечто, похожее на цыпленка, с рисом, сдобренным каким-то красно-коричневым соусом.

Люк наклонился к Морган и прошептал:

– Есть мысли, что это такое?

– Ни единой.

Люк ел, не чувствуя вкуса пищи, поглядывая на толпу и одновременно наблюдая за девушкой, сидевшей рядом. Она выглядела спокойнее, но была по-прежнему грустной. Однако это не означало, что она не имеет отношения к терактам, напомнил он себе. Однако инстинкт подсказывал ему, что она именно та, кем представилась ему: журналисткой и сестрой, разыскивающей брата.

Внезапно поднявшаяся суматоха перед сценой привлекла его внимание.

– Кто-нибудь, вызовите скорую! – крикнул какой-то мужчина.

Люк и Тревис мгновенно вскочили из-за стола.

– Что происходит? – встревожилась Морган.

– Сейчас узнаем, – ответил Люк.

Он принялся протискиваться вперед, к сцене, Тревис последовал за ним.

– Охрана, – бросил он, показав свой значок, когда какой-то мужчина попытался встать у него на пути.

– Что случилось? – спросил Тревис, когда они были на месте происшествия.

– У президента случился приступ. – Им ответил мужчина с вытянутым лицом, говоривший с французским акцентом.

– Боюсь, он умер, – заметила пожилая женщина в черном вечернем платье.

– «Скорая» уже едет, – сообщил первый мужчина.

Президент Международного союза велосипедистов, Алек Деметри, был хорошо известен Люку и всем, кто имел отношение к миру профессионального велоспорта. Однако неподвижный человек с пепельно-серым лицом был совершенно неузнаваем. Люк пощупал пульс, но его не было. Он взглянул на Тревиса и покачал головой.

– Что произошло? – спросил Люк женщину, которая, как он помнил, была женой президента.

Она глубоко вздохнула, изо всех сил пытаясь взять себя в руки.

– Он попробовал основное блюдо и пожаловался, что оно отвратительно на вкус. Я посоветовала ему отослать еду обратно на кухню, но ему вдруг стало нехорошо. Я попыталась привлечь внимание одного из официантов, но Алек вдруг распростерся на столе и… и… – Она смотрела на мужа, не в силах больше вымолвить ни слова.

– Парамедики, пропустите!

Люк отступил, пропуская к президенту двух врачей скорой помощи. Он сделал знак Тревису следовать за ним и отошел на некоторое расстояние от стола, как вдруг с удивлением заметил, что Морган присоединилась к ним.

– Он мертв? – тихо спросила она.

Люк кивнул.

– Что думаешь? – спросил он Тревиса.

– Возможно, это был сердечный приступ, – предположил Тревис. – Но думаю, стоит проследить, чтобы эта тарелка была доставлена в полицию, как важная улика.

– Я слышала, как женщина сказала, что у его еды был странный вкус. Думаете, его отравили? – спросила Морган.

– Думаю, мне стоит проверить кухню, – ответил Люк.

– А я побеседую с персоналом. – Тревис кивнул в сторону нескольких облаченных в черную униформу официантов, стоявших у стены.

Морган обернулась к Люку.

– Я пойду с вами, – сказала она.

– Думаю, вам не стоит этого делать. Если в кухне действительно притаился отравитель, ситуация может стать опасной.

– Вы не можете мне помешать, – возразила она, а затем взяла его под руку. – Кроме того, вы не вызовите подозрений у преступника, если притворитесь обычным посетителем, желающим выразить свое восхищение шеф-повару, и никто не сможет распознать в вас агента ФБР.

– Мне никогда не было дела до чужих подозрений. – Однако он накрыл ладонью ее руку.

– Правильно. Потому что вы – агент ФБР и все, что вы делаете, – правильно.

– Я этого не говорил.

– А вам это и не нужно. Думаю, подобная уверенность появляется вместе со значком.

– А вас, похоже, это ничуть не расстраивает.

На ее губах промелькнула лукавая улыбка.

– Мне нравятся самоуверенные мужчины.

При входе в кухню им пришлось протискиваться сквозь толпу работников, которые высыпали наружу, привлеченные волнением в зале.

– Что случилось? – спросил их мужчина в белом поварском колпаке и фартуке.

– Одному из гостей стало плохо, – ответил Люк, вглядываясь в лица персонала.

Однако не все работники кухни бросили свои дела, чтобы поглазеть на происходящее в зале. Посудомойщик, стоя к ним спиной, продолжал мыть тарелки, очевидно нисколько не интересуясь поднявшейся суматохой. Другой работник нес корзину с мусором к задней двери. Когда он приблизился к двери, посудомойщик открыл ее для него.