Али-Баба и сорок разбойниц - [5]
Али-Баба продолжал. Откинув ее изумительные волосы, он наклонился, чтобы поцеловать Лайлу в нежный надушенный затылок. Его пальцы осторожно, но сильно впивались в ее плечи. Лайла что-то довольно бормотала, особенно когда по ее спине разлилась новая порция притирания. Он стал мять округлые ягодицы, время от времени проводя пальцем по соблазнительной канавке, разделяющей упругие половинки.
Широкие ладони скользили по атласной мягкости бедер, раздвигая их, нежно лаская.
Лайла едва не мурлыкала от удовольствия. Она не ожидала, что эта встреча с возлюбленным обернется таким образом. Девушка представляла себе долины и горы своих владений, традиции и привычки страны. Придумала даже, что она, Лайла Великая, царит там, где женщины ценятся выше мужчин, где мужчины лишь рабы и игрушки для услады женщин. Казалось ей, что некогда она уже возбуждала рабов, иногда позволяя ласкать и даже целовать себя. Потом объезжала, словно очередного скакуна, и, дождавшись, пока он изольется, немедленно отсылала. Грезилось девушке, что рабы редко говорили с ней, хотя некоторые бормотали нежности, и только самые дерзкие осмеливались погладить ее груди. И уж, конечно, ни один не предлагал ничего запретного и не массировал ее так искусно.
Но сегодня все было по-другому. Боязнь смешалась с возбуждением — она давно уже не проводила время так чудесно. К чему он сможет ее склонить? И позволит ли она ему завести себя так далеко?
Она ничего не страшится! Она королева!
Али-Баба осторожно повернул Лайлу на спину и уселся на ее бедра. Прикосновение твердых ягодиц к чувствительной коже странно взволновало. Лайла не сознавала, что щеки ее горят огнем. Светло-карие и серые глаза встретились. Али-Баба улыбнулся, слабо, понимающе, плеснул жидкость из хрустального флакона прямо на ее живот и начал втирать легкими круговыми движениями.
Лайла вздохнула от восторга. Великолепно! Даже банщицы не могли доставить таких чудесных ощущений! Все тело пульсирует несказанным возбуждением!
Лайла громко охнула, когда он начал намазывать ее груди, и, словно завороженная, не отрывала взгляда от его больших рук. Легкие, летучие прикосновения, длинные пальцы, нежно потирающие соски…
Веки Лайлы медленно опустились. Он на мгновение прижал пальцы к ее губам, и она, не удержавшись, их поцеловала. Но он уже отнял руку, лаская ее лицо, любовно обводя каждую черту.
— Ты так прекрасна, — тихо выговорил он, — но ты, конечно, знаешь это, моя королева. Как можешь ты смотреться в зеркало и не видеть собственной прелести, моя драгоценная любовь?
И, нагнув темноволосую голову, впился губами в ее сосок. Тепло его губ заставило ее распахнуть глаза. Из груди снова вырвался тихий крик. Другие мужчины ласкали ее груди, но ни один не поклонялся им словно святыне.
Али-Баба продолжал сосать со всевозрастающей силой, и Лайла ощутила странный жаркий поток внизу живота, в самом потаенном месте, ощутила и вздрогнула от изумления и восхищения. О, как нравится ей эта пульсирующая дрожь!
Она негромко застонала. Али-Баба поднял голову, но тут же припал к ее груди, убедившись, какое наслаждение ей дарит. На этот раз он принялся за другой сосок: лизал, обводил языком, пока Лайла не начала извиваться под ним, не в силах себя сдержать.
Он подался вперед, целуя ее все жарче, раздвигая языком губы, и наконец добился своего: их языки вступили в любовный поединок. «Теперь, — с удовольствием подумал он, — пришло время для настоящего обольщения».
Он трудился над ее губами как пчела, добывающая нектар из цветка. Лайла что-то бормотала, неустанно двигаясь, не находя покоя. Но его губы продолжали прокладывать длинную цепочку жгучих поцелуев по ее телу, словно клеймя трепещущую плоть.
— Ч-что ты со мной делаешь? — охнула Лайла дрожащим голосом.
Али-Баба приподнялся и взглянул ей в глаза.
— Ты веришь, что я не причиню тебе зла, моя королева? Если да, я дам тебе наслаждение, которого ты никогда раньше не ведала.
И пока она раздумывала, он неожиданно с изумлением понял, что на самом деле она ни разу не изведала радостей плоти.
— Д-да, — прошептала она, дивясь, уж не сошла ли с ума, если дала над собой волю этому юноше! Но Лайла попросту не могла с собой совладать. Тело наполнилось восхитительной истомой.
Али-Баба дал Лайле несколько минут, чтобы принять решение, но потом вновь принялся за дело, в надежде, что естественное любопытство не позволит ей остановиться. И оказался прав. Он принялся покусывать мягкую плоть ее бедер, и они приглашающе раздвинулись. Такого же поцелуя удостоился ее венерин холм. Ее ноги разошлись еще шире. Язык Али-Бабы пробежал по сомкнутым створкам. Лайла задрожала, но Али-Баба раздвинул розовые лепестки и кончиком языка коснулся бугорка, где, казалось, сосредоточилось ее наслаждение.
Дыхание с шумом вырывалось из груди Лайлы. Она будто теряла рассудок, по мере того как сладострастие все возрастало.
Что он делает? О небеса, что он с ней делает?
Его язык неустанно ласкал ее. Ей следовало приказать Али-Бабе остановиться, но сил не было. Кровь словно превратилась в тягучий горячий мед, и Лайла поняла, что не желает прекращения этой чудесной муки.
Первая любовь юной волшебницы Амаль была неразделенной: не каждый смертный сможет совладать с ее темпераментом. Однако ее, внучку царя джиннов, почему-то влечет к людям, точнее к одному человеку… Молодой кузнец Синдбад пробудил в ней чувства и желания, которым она не в силах сопротивляться. Но влюбленных предупреждали: стоит совершить над ними свадебный обряд – и они обречены…
Хасан, Хасан… На беду отец отдал тебя в ученики к знаменитому наставнику молодежи Георгию, на беду ты увидел прекрасную статую, присланную из далеких земель. Ибо для тонкой и открытой натуры это стало дорогой к погибели. Холодный камень ты предпочел живой душе и живой плоти, холодным камнем стал навек.
Амбра и сандал, звон колокольчиков на тонких запястьях гурии, соленый морской бриз, роскошь арабской ночи и ослепительный блеск утра… Душа летит вслед за причудливым повествованием, и вот – широкие ладони океана и корабль белокурых гяуров, ведомый прекрасной Сигрид, пленительной дочерью севера, а вот гигантская птица Рухх взмывает ввысь, закрывая лик Солнца крыльями. Страстная Повелительница гигантов раскрывает свои объятия, подобно Клеопатре меняя жизнь на ласки; пленительная дева-тигрица дарит свою любовь достойнейшему…
Великий род магов ожидал несчастья от близнецов – сыновей самого могучего из них. И вот они не поделили девушку. Когда Руас узнал, что красавица была более благосклонна к Арси, он превратил счастливого соперника в камешек. Неужели вместе с братом он замуровал в скалу и свою колдовскую силу? И что, если человеческая жизнь с ее земной грешной любовью окажется соблазнительнее любых чар?
Удивительные вещи творятся под рукою Аллаха. В каком-нибудь затрапезном селении у края пустыни можно встретить великого колдуна (правда, утратившего силу) и даже поступить к нему в ученики. А потом пуститься в странствия с бродячими актерами и увидеть саму Повелительницу гигантов, могущественную Царицу змей…Однако судьба ее – на клинке славного и доблестного Синдбада-Морехода.
Когда встает над горизонтом звезда Зухрейн, когда смолкают в диване голоса, кричащие о законе и справедливости, а по переулкам столицы страны Аль-Миради бродят подозрительные тени, он покидает свой дом. Но калитка закрывается не за визирем Шимасом, а за Жаком.
Великий государь Митридат угрюм и одинок – все его союзники или погибли, или перешли на сторону врага, былые завоевания утрачены. Однако дух царя не сломлен. Рядом с ним верная Зиндра – гордая скифянка, что однажды спасла его жизнь, закрыв собой. Но грядет новая война. Римские послы вот-вот прибудут в боспорскую столицу для заключения мира. И Митридат сзывает верных соратников из Великой Степи, чтобы вместе выступить против Рима. Кем станет для него в этой борьбе скифская воительница? Союзником или врагом? Спасением или гибелью? Что теперь выберет та, которая была готова отдать жизнь за любимого мужчину? Об этом знает лишь Зиндра, Дочь Великой Степи…
Англия, 1194 год. Дочь барона, юная Нада, прибыла в Лондон, чтобы встретиться с Ричардом Львиное Сердце. Она была влюблена в этого величественного мужчину. Ночь, проведенная с ним, навсегда оставила след в ее сердце после того, как король уплыл в Нормандию. А Нада родила сына Генриха. Но никто не должен был знать, что мальчик – сын Ричарда. Иначе новоиспеченный король Джон убил бы бастарда своего брата… Подрастая, Генрих становится как две капли воды похожим на отца. Тайна его происхождения раскрыта, и французский король велит убить юношу.
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
«Самый красивый цветок Канопоса», — так называл свою возлюбленную прокуратор Иудеи Понтий Пилат. «Княгиня ночи, самая дорогая и умная гетера Александрии», — говорил о ней другой мужчина, римский центурион Афер. Вся жизнь Клеопатры, незаконнорожденной внучки знаменитой царицы Египта и римского диктатора Марка Антония, — это цепь необыкновенных приключений. Умная, расчетливая и обольстительная, она бросила вызов всем: своей судьбе, сильным мира сего и тем невероятным обстоятельствам, которые преследовали ее всю жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Время действия — Викторианская Англия. Герои любят и ненавидят, творят подлости и раскаиваются… Обычная жизнь, и только главный герой не делает почти ничего, но именно он является движущей силой всех событий романа.
Любовь – это крайне опасно, и если даже джинны умудряются влюбляться и делать глупости, то что уж говорить о людях? Влюбленные порой выглядят как безумцы. Врачи (и даже князь всех медиков великий Ибн Сина!) описывали симптомы, пытаясь победить сей недуг. Но все тщетно. Поэтому нам остается только покориться ему и послушать сказки о великой любви Нур-ад-Дина и Мариам.
Прекрасный принц Рахман разуверился в самом непостижимом чуде, сотворенном Аллахом всемилостивым и всесильным, – в женщине. Ни ученые занятия, ни придворная жизнь у трона правителя Райпура, ни победы друзей над юными красотками не могут излечить его сердце. Но безжизненность и пустота чужды подлунному миру, ибо наполняет его любовь. Наполнится ли сердце юноши?
Три сына царя Омара, властителя великой державы Ал-Лат, отправились в страну, лежащую за высокими горами, чтобы продолжить там свое образование. Но младшие братья даже не догадываются, что отнюдь не жажда знаний позвала в дорогу царевича Мансура, а желание устранить соперников в борьбе за отцовский трон. Однако коварным планам не суждено осуществиться, ибо судьба распорядится по-своему…
Не одна, а двенадцать жизней, полных странствий и приключений… Тысячи новых ощущений, тысячи умений далеких и загадочных народов. Такой дар получил Маруф от влюбленной дочери волшебного народа. Дар или наказание? Даже его собственная жена сомневается в мудреце-башмачнике и отправляется к колдунье, чтобы выведать правду. Но сможет ли она эту правду принять и сохранить при этом любовь к Маруфу?