Алхимии манящий свет - [4]

Древнегреческие алхимики, ежели таковые существовали, вполне могли использовать камень для очистки воды. И неудивительно, что миф о Лернейской гидре родился именно в Греции.

Но, вернёмся к теме нашего повествования. Что произойдёт с недобросовестным адептом, если он вздумает получать с помощью камня золото? Овеществлённый грифон немедленно порвёт неудачника на куски после чего, забрав полученное золото, улетит с ним в те далёкие горы, где, как рассказано Аристотелем, грифоны проживают в природных условиях. Почитайте легенду о докторе Фаусте, не поэму Гёте, а подлинную легенду шестнадцатого века. Согласно этому источнику доктор плохо кончил. Явившиеся черти (которых, впрочем, никто не видел) разгромили дом, а истерзанное тело алхимика выбросили на улицу. Всё это сопровождалось ужасным шумом, грохотом и вспышками пламени. Это позволяет историкам химии, рассматривающим казус с точки зрения современной науки, делать вывод о том, что доктор Фауст (лицо реальное) погиб, поставив опасный опыт со взрывчатыми веществами. Алхимик же видит совершенно иную картину. Никакие черти, конечно же, к доктору не являлись, тем более, что черти, будучи существами нематериальными, не могут устроить реальный погром. Душу погибшего никто не утаскивал, она отправилась, куда ей предназначено провидением, обычным порядком. А погром и убийство совершил грифон, который родился в результате безответственного эксперимента.

Но ведь можно принять меры безопасности, так, чтобы грифон не смог добраться ни до золота, ни до его владельца…

Да, это возможно. Но и в таком случае ничего хорошего получиться не может. Грифон начнёт рваться, куда ведёт его инстинкт. До золота и горе-адепта он, конечно, не достанет, но нахватается по дороге всевозможной материальной и астральной грязи. Зверь увеличится в размерах, сохранив, прочем, крылья и пасть. Грязь вещественная станет сползать с раздувшейся туши тяжёлыми чешуями, грязь астральная, а, попросту говоря, нечистые помыслы окружающих, преобразуется в тепловую энергию. Полыхнув пламенем, бывший грифон взлетит, поселится где-нибудь неподалёку и начнёт регулярно опустошать окрестности, разыскивая свой родной слиток золота. Заодно он начнёт изымать у окружающих золото, полученное иными, неалхимическими способами и красть невинных дев и верных жён (гуманитарный аналог золота). Читатель уже понял, что речь идёт о драконе, изображение которого частенько встречается в немых книгах.

Уничтожение драконов не входит в задачи алхимии и рассматриваться здесь не будет. Замечу лишь, что убить дракона может исключительно рыцарь без страха и упрёка, а поскольку автор никоим образом не рыцарь, и страшные упрёки слышал неоднократно, то и с драконом ему лучше не сталкиваться.

Что же получается? Камень у нас есть, а золота мы получить не можем. Так ради чего сыр-бор горел?

А горел он ради истинной цели алхимии. Помните — алхимик совершает акт творения и становится подобен богу.

Андреас Либавиус в 1595 году дал следующее определение алхимии: «Искусство получения совершеннейших эссенций». Кстати, его же определение химии: «Химия, та часть алхимического искусства, которая может быть исполнена алхимиками собственноручно». Как видим, Либавиус уже не верил в практическую алхимию и рассматривал её лишь как систему философских взглядов. Но в отличие от многих своих последователей, он с этой системой знаком был.

Что же это за совершеннейшие эссенции, зачем они нужны и какое отношение имеют к камню, лежащему в плотно закрытом керамическом сосуде?

Существуют три жидкости, в которых камень может растворяться, не вступая в реакцию и оставаясь самим собой. Это вещественный дух, философское масло и истинная ртуть.

Вещественный дух, прозрачная, летучая и горючая субстанция был получен ещё александрийскими алхимиками. В Европе первым это вещество получил в XIII веке Раймонд Луллий. Впрочем, не исключено, что Луллий, бывший помимо всего, великолепным переводчиком с арабского языка, вообще не занимался практической алхимией, а лишь переводил чужие работы, некоторые из них приписывая себе. Но, зато Луллий дал веществу, полученному при перегонке вина, латинское наименование spiiitus vini (дух вина). Арабы называли это вещество «алкоголь», что в переводе означает просто «дух». Так или иначе, спирт стал известен европейцам после опубликования работ Раймонда Луллия. И именно Луллий объявил, что долгожданный и многократно упоминаемый эликсир жизни, это раствор камня в винном спирте.

Мне так и не удалось найти в литературе упоминания, в каком соотношении следует брать камень и растворитель, и сколько полученного эликсира можно и нужно употребить. Лекарство это явно относится к числу сильнодействующих, передозировка которых очень опасна. Алхимики же продолжают пользоваться кухонной терминологией, употребляя вместо точных дозировок выражения: «достаточное количество», «сколько потребуется» или даже «как покажется приличным». Честно говоря, я бы не рискнул пить лекарство, приготовленное таким образом.

Тем не менее, эликсир готовили, пили и, по меньшей мере, некоторые при этом оставались живы и даже удлиняли свою жизнь на несколько столетий. Первые испытания эликсира алхимик проводил, разумеется, не на себе самом. В прежние века для этой цели использовали преступников, приговорённых к смерти. В случае удачи им обещали жизнь и свободу. В воспоминаниях Амбруаза Паре описан случай, как французский король испытывал на приговорённом к повешению преступнике камень безоар, якобы спасающий от любого яда. Нетрудно догадаться, какова была судьба несчастного.