Альфонс нечаянно нагрянет - [53]

– Ага, а чего тогда Лера молчит? Она собирается на этот… на алтарь?

– Вася! Но Лера-то знает, что сын не от Генечки! Следовательно, молодым ничто не угрожает! Она, кстати, ему об этом сообщила, но только было поздно – Геннадий уже расправился с дочерью. И, что скорее всего, руками влюбленного Бориса. Тот страстно любит Валентину, сначала подкладывает мертвую невесту в машину, а когда это не действует, от ревности берет и душит несчастную, как Дездемону.

Люся горделиво вздернула подбородок и теперь ждала, что скажет подруга по поводу ее столь сложной версии.

– Люся, ты больше к баяну не подходи, – отрезала та. – У тебя и без баяна голова не всегда работает, а под эту гробовую песенку и вовсе мозги отключаются. Наворотила черт-те что. Во-первых, я не верю, что папенька, пусть даже и Генечка, вот так взял и прикончил дочь! Да если бы она и носила ребенка от собственного брата, любой отец просто бы рассказал ей про свои грехи молодости. Ну, что Михаил его сын, следовательно, брат Валентины. Вряд ли молодые допустили бы рождение нездорового ребенка. Тем более что Генечка в конце концов все равно Эмме об этом сообщил. И еще – как ты это представляешь: «Генечка не сам убил, а руками Бориса»? Борис сам по себе, у него свои интересы, и он по какой-то причине хотел расправиться с невестой!.. Может, он кровожадный маньяк!.. А ты меня завтра тащишь прямо к нему в пасть! – неожиданно для самой себя выдала Василиса. – Слушай, а ведь мне говорил сегодня Толик, что Борис – такая страстная натура-а… Люсенька! Ты должна немедленно посоветовать, какое мне платье лучше к нему надеть – мое синее, с маленькими розовыми жирафами? Оно меня делает моложе. Или все же пурпурное, с плиссированной юбочкой?

Люся представила себе, как будет трясти на сорокаградусном морозе Васеньку в куцей старомодной юбке плиссе, и решительно заявила:

– Завтра ты к нему пойдешь в классической тройке! То есть – трое штанов, три пары носков и три кофты! И не спорь! Вдруг нам придется его выслеживать в глубоком сугробе?!

Глава 6 Куда несется бурундук?

Люся уже устала спать, а Малыш все не будил ее и не будил. Это было непривычно. Обычно он тыкался здоровенной мордой в сонное лицо Люси и лизал ей щеки до тех пор, пока она, отплевываясь, не уносилась в ванную. Сегодня собачье омовение не состоялось.

– Малыш… – тихо позвала Люся, осторожно поднимая голову. – Ты куда запропастился? Малыш! Иди, я тебе сосиску дам!

Тут же ее голова снова рухнула в подушки – на команду «дам сосиску» немедленно отреагировал кот Финли – прыгнул на зов и, не рассчитав, угодил собственной тушей хозяюшке в темечко.

– Финли! – стряхивая кота с кудрей, рявкнула Люся. – Ты даже и не надейся! Тебя я выгуливать сейчас не пойду, летом Василису попросим. Это только она за тобой по деревьям, как белка, может скакать, мне рост не позволяет.

Люся, ворча, поплелась на кухню. Ни Васи, ни Малыша не наблюдалось, никак подруга решила прогулять собаку сама, а это означало только одно – день начался нестандартно, значит, и ожидать от него следует любых потрясений.

– Люсенька!! Ну ты и спать горазда! Прямо барсук какой-то, честное слово! – Василиса появилась в дверях, когда Люся уже наварила манной каши, накормила кота рыбой и даже успела просмотреть последние новости. – Как ни крути, а я личность необыкновенная! Если бы ты знала, о Люсинда! Какой успех я имела у прохожих!! На меня мужчины смотрели, разинув рот, молодые люди выворачивали шеи, а юные девушки не могли оторвать взгляда, пытаясь запомнить мои телодвижения! Я на высоте и горжусь этим!

Люся еще не поняла, что привело в такой восторг подругу, но чем она вызвала оторопь прохожих, уже догадывалась. Васенька сегодня выглядела необычно: во-первых, она самовольно влезла в хорошенькую курточку Люси, которую матери привезла из Канады Ольга. Куртка смотрелась бы идеально, будь она по размеру Васеньке, однако высоченной подруге одежка была явно коротковата. Помимо куртки, на Васе красовались синие штаны с начесом по моде тридцатых годов 20-го века, голову украшал все тот же полюбившийся кокетливый шелковый платок, зато рукавицы были по сезону – огромные, на кроличьем меху, Пашка их как-то оставил и все никак не удосуживался забрать. К себе Васенька бережно прижимала короткие пластмассовые детские лыжи. Василиса, вероятно, просто ездила на Малыше, потому что собака была обряжена в шлейку.

– Малыш! – Люся кинулась к псу расстегивать упряжь. – Васю катал, умница! Давай-ка я тебе в миску колбаски ливерной добавлю…

Василиса с чувством исполненного долга скидывала одежду прямо здесь, в кухне. Ей хотелось дружеского восхищения, но Люся, как на грех, не торопилась с похвалой.

– Я поняла, что мне требуется, – Вася устало бросила рукавицы прямо на скатерть. – Мне просто необходимо поддерживать себя в прекрасной физической форме. Да, Люся! И тебе тоже. А физическая форма – это спорт! Вот я сегодня с утречка встала и… прямо на лыжи!

– Хорошо, не на коньки, – буркнула Люся.

– Конечно! Ты только представь – я на Малыше и на коньках! Я вдруг поняла, что лыжи – это моё! – Василиса рухнула на стул и блаженно закатила глаза. – Люся, мы с Малышом едем по аллее, а на меня люди оглядываются! И улыбаются… А один даже пытался догнать… Ну чего ты не веришь-то никогда! Прям как будто я тут сижу и бессовестно тебе лгу! Говорю же – приличный такой парень, в светлой дубленке пытался догнать! И наверняка хотел выразить восхищение!.. Люся, я его уже где-то встречала, по-моему… Ну не в этом дело! Главное – я так зарядилась энергией!.. Только давай мне ухи… уши салом смажем, а? Все-таки японский шелк в Сибири не работает, греет плохо.