Аlexandr - [7]

Глава 2.

На площади, перед большим гатчинским дворцом выстроились полки, которые совершали идеально выверенные перестроения, сопровождаемые выстрелами пушек в строго выверенное время.

Вообще артиллеристы Павла полностью опровергали взгляды современных полководцев о роли пушек в войне. Гатчинские артиллеристы могли бы стать очень сильной картой в любом сражении. Мы с Константином стояли по разные стороны от Павла, нашего отца, который руководил вахтпарадом.

На парад мы прибыли тютелька в тютельку. Поэтому поговорить с отцом мне не удалось, пришлось перенести разговор на окончание парада.

- Ваше высочество, мы с Константином хотели поговорить с вами.

Вахтпарад уже кончился, но мы, вопреки обычаю, не рванули тут же обратно, а остались рядом с отцом. Того удивило наше поведение, и он отослав Аракчеева, второго человека после него в гатчинском войске, остался с нами наедине.

- И о чем же вы хотели поговорить?

- Мы хотели пойти в поход в Польшу, вместе с графом Суворовым.

- А я здесь причем, это все решает императрица, - недовольно ответил Павел, который был отстранен о управления страной собственной матерью, которая сослала его в Гатчину.

- Нам важно твое благословление.

- И зачем же вы хотите... Там же не будет дворцов, это будет война, и Суворов на вряд ли позволит не подчиняться своим приказам.

- Мы это знаем. Но я хочу взять пару ваших прекрасных батарей, чтобы доказать, что артиллерия не последняя часть воинства в бою, заодно продемонстрировать выучку ваших войск, - за время монолога я и не заметил как сбился на разговор только от себя, а не от нас с Константином.

Видно последняя мысль, о выучке Павловских полков, понравилась царевичу:

- Так и быть, я не против, даже могу поспособствовать вашему назначению. Отдаю вам четыре артиллерийской батареи, 28 единорогов и 8 мортир, вместе с расчетами.

- А можно нам еще Алексея Андреевича, дюже сильный он наставник?

- Эх, была не была, забирайте, даже ассигнаций на их содержание выделю.

- Не стоит батюшка, я их беру, я их и обеспечиваю.

Павел одобрительно посмотрел на меня, такое поведение ему понравилось. Он вызвал Аракчеева и мы вчетвером прошли в кабинет Павла. Там отец объяснил суть моего предложения.

- Ваше высочество, я все исполню, - сказал Алексей отцу, - Поляки узнают, с кем имеют дело.

С Аракчеевым уговорились о переезде в Петербург в течении 5 дней, в одно из зданий возле атаманского полка.

- Скачем быстрее, - сказал Константин, когда мы собирались обратно, - прием у Шуваловых уже начался.

- Ты кого-то там ждешь брат? - с усмешкой спросил я, демонстративно проявляя неторопливость. Я вдруг понял, что мне нравиться подтрунивать над младшим братом. Александр стеснялся этого, но не я.

- Ну, что ты копошишься? Да жду, там будет Анна Трубецкая.

- Ого. На какую красавицу замахнулся, ради нее строит поспешить. Может тебе не стоит ехать со мной в поход? Уж лучше побыть с такой красавицей.

- Ты надо мной смеёшься? - возмутился Константин.

- Как ты мог так подумать, - насквозь фальшиво возмутился я, и в последний момент сумел увернуться от удара в плечо. Рассмеявшись, я рванул вперед, Константин, не долго думая рванул за мной вслед, так же смеясь.

Трудно описать те чувства, которые я испытывал в тот момент. Это была настоящая любовь к брату, такого у меня никогда не было, родственные чувства были настолько сильными и чистыми, что я уже не мог их отделить от своих собственных.

На бал в гатчинских мундирах мы естественно не явились. Сначала мы переоделись в Зимнем, а затем только поехали в дом Шуваловых.

Там уже скопилось такое количество народа, что когда объявляли о нашем приходе, многие даже не слышали этого.

Балы обычно проходили в огромных и великолепных залах, окруженных с трех сторон колоннами Зал освещался множеством восковых свечей в хрустальных люстрах и медных стенных подсвечниках В середине зала непрерывно танцевали, а на возвышенных площадках по двум сторонам залы у стены стояло множество раскрытых ломберных столов, на которых лежали колоды нераспечатанных карт Здесь играли, сплетничали и философствовали. Бал для дворян был местом отдыха и общения. Музыканты размещались у передней стены на длинных, установленных амфитеатром скамейках. Протанцевав минут пять, старики принимались за карты. Этот бал ничем не отличался от остальных. Только-только закончился польский полонез. Возле столиков уже скопились компании, обсуждающие все подряд. Молодые кавалеры искали таких же молодых дам для очередного танца, или пытались влиться в общество влиятельных дам, чтобы при помощи них получить какую-нибудь протекцию. Все как обычно. Только Константин радовал. Довольно быстро разогнав кавалеров от такой же юной княгини Трубецкой, повел ее на балкон. Вот и славненько. Можно возвращаться обратно, домой.

Проснулся я легко. Оно и понятно, почти ничего алкогольного не употреблял, хоть и вернулся только в полночь. Больше всего боялся что проснусь в своем мире, и это окажется просто сном, но нет я так же нахожусь на роскошном ложе. В окнах видна весенняя Нева. Тут меня привлек какой-то шум за дверью. Через какое-то время в комнату ворвался Павел Строганов.